Призрак Жабьей заводи

Клан Грису

В посёлке Айолу стояла тишина. Все спали. Одна только Мэй проснулась внезапно, словно услышала чей-то зов. Торопливо, но тихо она выскользнула на леток норы. Было совсем рано: Око ещё не опустилось за виднокрай, небо слепило яркими красками и в воздухе пахло догорающим погожим днём. Внизу, под стеной, Мэй вдруг увидела Гриса вместе с малышом Эни. Они сидели на песке, у самой воды.

— Мальчики? — радостно воскликнула она, не веря своим глазам. Грис помахал крылом. Мэй кинулась к нему, и Грис, любуясь её силуэтом в слепящем закатном небе, вдруг понял, как сильно соскучился по своей жене за то недолгое время, что провёл с ней врозь. Она была такой красивой в этот миг, яркой и счастливой, той самой девочкой, которую он впервые встретил на порогах два разлива назад и полюбил навсегда. А ещё он вдруг увидел, что её легкая фигурка едва заметно изменилась. Мэй снова ждала малыша. «Почему я там, в заводи, ничего не замечал? — удивлялся он сам себе. — Почему я вообще все эти ночи был к ней таким невнимательным?»

Мэй опустилась на землю, побежала к нему, а потом вдруг остановилась не дойдя всего лишь пары шагов.

— Грис…

— Милая, — торопливо заговорил он, стараясь не растерять остатков своей решимости, — я должен сказать тебе кое-что.

— Я тоже.

— Мэй, но это важно…

— И у меня тоже. Дай сначала скажу я!

— Женщина, не перебивай же ты меня хоть раз в жизни!

Мэй в сердцах топнула ногой:

— Вот упрямый! Тебе лишь бы сделать всё по-своему!

— А тебе лишь бы спорить! Ну да ладно, говори, я слушаю.

— Нет, теперь давай ты говори первым, — тут же нахмурилась она.

— О Мэй, — вздохнул Грис, виновато уставившись себе под ноги. — Я просто хотел сказать, что очень люблю тебя.

Мэй подняла на него удивлённые глаза.

— Правда?

Грис спокойно кивнул, в душе чувствуя себя предателем и последним лжецом. Не то, ах, совсем не то он собирался сказать! А Мэй тут же прижалась щекой к его щеке и шепнула:

— Какие же мы с тобой…

— Красивые? Умные? Счастливые? — принялся ласково подсказывать ей Грис.

— Бестолковые! Там, в Жабьей заводи, я вела себя так глупо: злилась, орала на тебя, придиралась ко всему подряд… А ведь причина была не в заводи, и уж тем более не в тебе. Я просто струсила самым позорным образом. Понимаешь, лунные крылышки, мне прежде никогда не доводилось жить вне клана, почти одной. Мне всё казалось, что с тобой непременно случится что-нибудь страшное, а мы с Эни останемся одни и пропадём. И очень хотелось, чтобы ты поскорее решил вернуться к другим крылатым…

— Но я же предлагал тебе в самом начале…

— Это совсем не то! Согласившись, я поступила бы трусливо, а ты бы считал, что по моей вине не можешь жить так, как тебе нравится.

— Нет, Мэй, ты ни в чём не виновата. Это я повёл себя легкомысленно и думал только о себе. Я видел, что тебе неуютно, но счёл это обычными капризами, решил, что ты со временем привыкнешь… Мы же семья, верно? Хорошо должно быть всем, ни один из нас не должен терпеть или привыкать ради прихотей другого. Ты тоже имеешь право жить там, где тебе нравится.

Мэй мягко улыбнулась.

— А я для себя уже нашла такое место. У меня было целых две ночи на то, чтобы подумать как следует. Знаешь, ведь я сперва была даже рада тому, что сбежала с Нуаром в посёлок Айолу, а потом… Потом поняла, что мне хорошо только там, где ты. А без тебя грустно и одиноко. Я серьёзно. Если я когда-нибудь сгоряча начну говорить совсем другое, не верь. На самом деле я хочу жить только вместе с тобой, куда бы ты не вздумал отправиться. Хоть в Жабью заводь, хоть на острова, хоть вообще в Сухой Лог.

«Мамочка родная, что же делать», — в полной панике подумал Грис. А вслух с трудом выдавил из себя:

— Мэй, по поводу Жабьей заводи. Ты была абсолютно права, в ней нельзя селиться. Обрыв заражён чёрной гнилью. Я там лазил везде, и возможно, скоро заболею. А может, и нет.

— Ну и что?

— Пока это не выяснится наверняка, нам придётся пожить врозь. Недолго, всего лишь одну луну.

Мэй тут же увесисто шмякнула мужа крылом между ушами. И пояснила:

— Это для прочистки мозгов. Ты что, ничего не понял? Я собираюсь жить там же, где и ты.

— Но Мэй! А вдруг я болен?

— Может быть. И что?

— Возможно, я заразный и скоро умру!

— Тогда я тем более не собираюсь ждать целую луну! Вдруг это последняя луна, которую нам суждено провести вместе?

— Но ты же можешь заразиться от меня!

— Ну что ж… Значит, такова моя судьба.

— А как же Эни?

Этот вопрос заставил Мэй задуматься. Но не надолго.

— Мы ведь семья, верно? — решительно заявила она. — Значит, куда один, туда и все.

— Вот что с тобой делать? — вздохнул Грис, — Ты ведь в любом случае поступишь по-своему… Тогда собирайся, мы возвращаемся в Жабью заводь.

На миг Мэй застыла с раскрытым ртом, а потом уши у неё воинственно растопырились, ноздри затрепетали.

— О Летящий! — вскричала она. — Я вышла замуж за сумасшедшего! То есть тебе наплевать, что там кругом зараза и в случае чего помощи не дозовёшься?

Грис набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы высказать супруге всё, что он об этом думает, но сверху вдруг завозились и чей-то недовольный голос произнёс у них над головами:

— Может, хватит уже орать? Расшумелись под норами ни тьма ни закат!

— Нормальные крылатые, вообще-то, спят ещё, — сонно добавили откуда-то справа. Ясный, юный девичий голосок возразил:

— Ах, что вы понимаете! У крылатых судьба решается!

— Тоже мне, судьба у них! А ребёнок без присмотра, задницей в холодной воде сидит! — строго заявил голос постарше.

И тут же кто-то полюбопытствовал:

— Они всё-таки договорились, где будут жить?

— В жопе какой-то, чуть ли не в Сухом Логе.

— Во дают!

— Эй, луннокрылый! У меня в Сухом Логе двоюродная сестра. Передашь привет?

— Беру свои слова обратно, — смеясь, сказала Грису Мэй. — В заводь — так в заводь. Там, по крайней мере, можно ругаться в своё удовольствие: без свидетелей и в любой миг.



Отредактировано: 06.08.2019