Призывающий смерть

Глава 1.

Предисловие.

И дано им было больше, чем простому смертному. И возгордились они, и попирали законы мира, и не было управы на них. 

А потом пришел Псарь. И они подчинились ему. И все, кто страдал от бесчинств, подчинились Псарю тоже. Наслал проклятие Псарь на первых за гордыню их, на остальных за трусость.

И сильные служили теперь слабым, приумножая богатство и силу хозяев своих. Слабые ж имели власть и право. Да во всем всегда есть и оборотная сторона. 

Псарь не карал, Псарь уравновешивал. Забирая одно, одаривал иным. Как распорядится лишениями и подарками каждый - это и была судьба. 
Это и есть история.

***

Кричали люди. Разное. Кто коротко и восхищенно, а кто монотонно и с облегчением. Кричали вдогон, в спину и на опережение. Его сопровождал крик, от которого звенело в ушах. Вокруг клубился и разрастался, ложился под ноги и ударял в грудь, отдавался во всем теле людской крик. Тризна, где оплакивали и веселились одновременно, да покойник сам себе и гробовщиком был.

Он почти оглох, поднимаясь по кривым улочкам к башне. Слева и справа уже сипели и хрипели, кашляя, но продолжали выкрикивать страшное. Его не проклинали и не гнали, нет. Его приветствовали и прославляли. 

Но было страшно. Крик проникал сквозь кожу, рвал изнутри и рождал желание вторить рыком и рёвом. 

Толпа заходилась, сопровождая его путь к башне. Каждый шаг, каждый поворот головы. Там, куда он поворачивался, на мгновение наступала тишина, замирало движение. Но стоило ему отвести взгляд, и крик снова взрывался на высоких нотах.

Он устал в бою, а сейчас устал от крика.
Последние ступени к дверям башни, всегда скрипучим, но сегодня бесшумно принявшим его. Пространство нижнего зала с тонкими полосами света из щелей плотно задвинутых ставень и... мгновенно наступила тишина. Он нырнул из полудня в полумрак. Из крика в безмолвие. И облегченно выдохнул.

Сегодня его славили за тоже самое, за что много лет назад прокляли. Люди непостоянны и трусливы. Люди предают и его и себя. На нем кровь человеческая, но люди радуются.

Люди готовы уничтожить то, что их пугает. Чужими руками. А потом боятся того, кто уничтожил их страх.
Потому что страх не ушел. Потому что страх внутри людей. Они рождались с ним, жили и умирали. Кричали от страха утром, напивались вечером, а ночью плакали, пугаясь собственной тени.

Пыль вилась в полосках света, а из глубины зала на него смотрели глаза в молчаливом ожидании.
- Я выполнил всё, что должно.
- Они мертвы?
- Все.
- Тела?
- Разорваны и оставлены воронам и стервятникам.
- Ты не рад.
- Мне достаточно вашей радости.
- Да. Иди к огню. К ноге.
И он привычно лег поближе к камину у ног ожидавшего хозяина.

Он - Пёс, что выходил на охоту один на один. Он - воин, что приумножал славу хозяина башни. Хозяина, у чьих ног устало укладывал большую голову на лапы и закрывал глаза.

И на гербе его хозяина -  Пёс, что скалил пасть с окровавленными клыками.
Из поколение в поколение у их ног сидел Пёс, в чьих глазах отражались смерти и пожарища. Пёс, что знал вкус крови людской. Сами хозяева были чисты руками и имели добрый понимающих взгляд.

Щенков обучали по всем правилам. Натаскивали и дрессировали. Требовали покорности и, одновременно, наказывали за миролюбие. Стравливали друг с другом, но победителя пороли и морили голодом. Дружить запрещалось, но стайность поощрялась. 

К пятнадцати годам человеческого века выживали и не отбраковывались два-три щенка. И тогда назначалось главное испытание: у ног хозяина было место лишь для одного. Щенков отводили в лес. Через месяц возвращался один. Что сталось с другими и руками ли победителя - никого не волновало.

Имени Пса никто не знал. Ни к чему. Пёс был единственным. 

Его и использовали как собаку. Породистую, дорогую, натасканную собаку. Хвастали перед гостями и трепали по загривку. Пса кормили с хозяйского стола и не держали в конюшне или дворе. Преследуя и загоняя добычу Пёс мог отсутствовать неделями и месяцами. Он всегда возвращался. Ложился у камина и закрывал глаза, чутко прислушиваясь к реакции хозяев на итоги охоты. Молчал.
Пёс не был разговорчив.

Пса терпели как неизбежное зло. Пёс терпел хозяев как единственных кто собственноручно не пытался прикончить зверя. 
Пёс был верен без любви, покорен без унижения, исполнителен без излишнего усердия. 
Оружие хозяев башни.

Щенок приходил на смену старого Пса. Не всегда издохшего. Старик становился слаб телом и мягчел душой, а потому был уже бесполезен.
Щенок видел, как старик уходит, щенок занимал место у камина. Хозяин трепал его и отдавал приказы ровным голосом. О старике никто не вспоминал. 

Никто никогда не вспоминал и того, что щенок был человеком.

***