Про ленивого соловья и деликатные женские проблемы

Про ленивого соловья и деликатные женские проблемы

Нам мир запараллелить не дано —

Реально здесь лишь то, что единично.

И пусть действительность не очень симпатична,

Не мы ль тому виной, что жить темно?

Андрей Карпов

За окном было ветрено и серо, холодно и зябко, даже морозно, если считать настоящей зимой минус семь градусов и две пригоршни снежинок, валяющихся на окоченевшей траве.
То же самое было у Риты на душе, лишь слой снега на просторах безжизненного внутреннего мира был немного толще, а от пустоты и меланхолии невозможно было укрыться за стенами, согретыми батареями центрального отопления.
Женщина была абсолютно свободна в ближайшие дни, если так можно назвать безграничное количество праздного времени, которому она не могла найти применение.
Рита что-то неразборчиво чувствовала, по большей части ощущения уводили её вглубь воспоминаний, которых было много, но неоформленных, блёклых.
События проносились перед внутренним взором как снежинки – кружась и танцуя, сбивались в бесформенные комочки, не успевая обозначить приоритеты.
Рита не могла понять, хорошо ей тогда было или плохо, грустно или весело. Но, что-то же, было! Не могла же она прожить тридцать пять лет, ничего не чувствуя.
Как-то само собой получилось, что она научилась управлять своими эмоциями: подчинять и дозировать настроение, распоряжаться потоками мыслей, взаимодействовать и договариваться с подсознанием.
Наверно этот процесс зашёл слишком далеко, коли сумела сама себя загнать в капкан безысходного одиночества, настороженный совсем для другого случая.
Рита всегда умела гасить приступы болезненной сентиментальности, затяжной апатии и прочих прелестей хронического уныния способом методичной реализации тысяч бытовых дел, которые никогда невозможно закончить, ибо их бесконечное множество.
Так учила мама: если тебе плохо – нужно наводить порядок. Образцовая кухня – основа душевного равновесия. И наоборот.
– Нет ничего глупее, – говорила она, – чем постигать глубинный смысл жизни. Его нет, не существует, потому, что оцифрованная, логически стройная судьба – мертва. Жизнь целиком и полностью состоит из ошибок и глупостей. Именно их ты будешь вспоминать на смертном одре, а не достижения, которые были, есть и навсегда останутся заблуждениями (это ты поймёшь позже).

Мерилом счастья является само счастье, мимо которого пройти невозможно. Если тебе вдруг стало хорошо, значит, живёшь не зря. Тянись за состоянием тепла и эйфории, увидишь – тебе всегда будет, о чём вспомнить.
– Мама, мамочка, я ничегошеньки не помню, кроме того, что происходит здесь и сейчас, –нашёптывала Рита, – но это лишь повод для тоски и уныния! Я реально забыла, чем пахнет счастье… как выглядит счастливый мужчина, Я не помню, о чём тогда, в самые безмятежные дни, пел соловей. Почему мне сразу и вдруг стало лихо!
Ведь он точно пел, и я определённо его понимала… когда у меня, то есть со мной, был Костя. Может быть соловьи устали, или стали ленивыми?
Был Костя, теперь его нет, а я тупо не могу спать по ночам, мне что-то плохое мерещится, что-то неопределённое, но тревожное хочется вспомнить.
Что было не так с моим мужем, почему мы расстались?
Что не так со мной, если запросто его отпустила, а теперь, когда прошлое не вернуть, испытываю чувство вины?
Почему поток радости и счастья, вначале такой бурный, быстро иссяк?
Почему Костя перестал до меня дотрагиваться задолго до развода, разговаривать со мной, восторгаться моими глазами, лазить под подол, говорить милые приятные глупости, от которых замирало всё изнутри и становилось сладко во всём теле?
Рита всю жизнь куда-то бежала, себе и другим доказывала свою исключительность и индивидуальность, а Костя… он был обыкновенный, приземлённый, ни к чему особенному не стремился, просто жил.
Его постоянно несло, то в горы, то в дебри науки, но покорять самые крутые вершины и глубины он считал скучным, потому быстро уставал от стремительных гонок по бездорожью, и увлекался чем-то иным, ещё неизведанным.
Костя при людях мог залезть ей под кофточку с головой, покрутить у всех на глазах восставшие от такой наглости соски, поцеловать взасос, прошептать так, чтобы все слышали, что хочет её… хочет здесь и сейчас, и смотреть на неё при этом маслеными глазами, смотреть доверчиво и влюблённо.
Это было непристойно и стыдно… но до жути приятно.
Сексом, считала Рита, занимаются люди недалёкие, убогие духовно. Секс – физиология, грязная и ненастоящая. Любовь – нечто иное: духовное, возвышенное.
Рита почти привыкла к своему одиночеству. До сегодняшнего дня в нём было достаточно комфортно.
Женщина пыталась вспоминать, анализировать, что упустила, в каких алгоритмах и реализациях допустила ошибку, но линия судьбы казалась ей безупречной и правильной: кроме самого Кости, наличие которого в жизни никоим образом не вписывалось в стройную программную линию.
Что в нём, в Косте, было такого, чего невозможно создать, купить, воспроизвести методом синтеза, собрать из отдельных деталей, в чём его природная исключительность? Чего стало недоставать в жизни в его отсутствие?
Аналитический ум Риты требовал сатисфакции, удовлетворения исследовательского эго хотя бы в теории. Но разум молчал.
Ей не в чем было себя упрекнуть. Костя имел всё, о чём мог мечтать любой мужчина: квартиру, машину, дачу, возможность одеваться, творить, путешествовать.
Жаль только она, Рита, не могла разделить его праздник – ей всегда было некогда. Но это издержки образа жизни любого успешного профессионала, готового положить свою судьбу на алтарь процветания.
Женщина смотрела в окно, закусив губу едва не до крови, и не могла ответить ни на один из своих вопросов.
Костя в итоге оказался слабаком. Едва успев развестись, он женился на невзрачной пигалице без образования, без перспективы когда-нибудь, даже в далёком будущем, научиться таскать для него каштаны материального благополучия из огня. Такие женщины годятся лишь в проститутки и домохозяйки. Их перспектива – родить и выкормить пять, лучше десять детей.
Рите было обидно, что он, Костя, оказался неспособным сделать хотя бы раз в жизни достойный, осознанный выбор.
Эта кукушка принесла ему троих детей, поставив тем самым крест на научной карьере мужа. Костя бросил аспирантуру, живёт с ней в примитивной двухкомнатной квартире в провинциальном пригороде, работает на заводишке заместителем главного энергетика, не имеет под рукой даже элементарного средства передвижения.
Как, объясните, как можно расти интеллектуально и духовно в такой унылой обстановке! Разве убогость может быть платформой для любви, для романтики, для счастливого будущего!