Прочерк

Часть 2. 29.03.2019

Сегодня мне ничего не снилось. Видимо, я был настолько утомлен и перегружен впечатлениями, что мой мозг решил дать мне настоящий отдых. Встал бодрым и веселым. Спустив ноги с кровати, неприятно наткнулся на разбросанные вчера Машины вещи. Немного подумав, закинул к себе в рюкзак телефон, записную книжку и кошелек, остальное вернул обратно в сумку, которую зашвырнул на верхнюю полку шкафа, до лучших времен.

На работе были бесконечные совещания, еле выкраивал время для посещения туалета, да для обеда. Устал, как собака, и, конечно же, забыл о нашем с братом походе в театр. Зато Дима не забыл, и, когда я, полностью погруженный в себя, вышел из проходной и направился к метро, он меня окликнул – его синенький миникупер стоял в ожидании. Я, молча, устроился на пассажирском сидении.

Не люблю машины. У меня у самого есть машина – все как положено для птицы моего полета – Toyota land cruiser – но она спокойно стоит на платном паркинге большую часть своей автомобильной жизни. На мой взгляд, наш город абсолютно не приспособлен для машин, и тратить на ежедневную дорогу на работу вместо 50 минут как минимум полтора часа из-за странного тщеславного желания продемонстрировать всем машину, себя, себя в машине, я не готов. Я люблю метро, толпы людей меня не раздражают, а гарантированное время пути из точки А в точку Б тешат мою пунктуальную душу. Хотя, конечно же, машина незаменима в поездках на дальние расстояния или в места, малодоступные для общественного транспорта.

Дима же и в этом вопросе был моей полной противоположностью (тут же вспомнилось, что, несмотря на всю свою нацеленность бросать пыль в глаза Маша тоже не любила машины, хотя объясняла свою нелюбовь одной короткой фразой «меня укачивает»). Б/ушный купер он приобрел еще на последних курсах института, и с тех пор пользовался им во всю. Он прекрасно знал город и обладал уникальным талантом объезжать пробки по каким-то никому не известным улочкам, никогда не попадал в аварии и всегда находил место, где можно оставить машину. При этом водил он как заправский пенсионер - никогда не ездил больше шестидесяти, всегда соблюдал правила дорожного движения, да и вообще любил говаривать «тише едешь дальше будешь».

Вот и на этот раз, несмотря на час пик и на то, что мы должны были толкаться всю дорогу до театра, мы долетели до Мариинки за 20 минут. До спектакля было еще сорок минут, и мы зашли в небольшое кафе перекусить.

Пока я ел, Дима, прихлебывая кофе, рассказывал мне свои впечатления от Машиного письма:

- Ты знаешь, Шура, это просто удивительно. Ты всегда говорил, что вы с ней очень похожи, и именно поэтому я возлагаю большие надежды на сегодняшний спектакль. Также совершенно очевидно, что для этого ее преображения должен был быть какой-то толчок, и он должен был произойти раньше встречи со Степаном. Ты же помнишь, я надеюсь, что сначала ее пробуждающаяся эмоциональность была направлена на тебя, а потом она словно переключилась. Ты не можешь вспомнить: ничего такого не происходило, что могло бы послужить для нее катализатором?

- Нет, все было как обычно, она действительно очень резко переменилась, как будто кто-то щелкнул выключателем в ее голове. И, честно говоря, у меня есть подозрение, что на нее было оказано какое-то влияние извне. И я планирую заняться этим вопросом на выходных – я забрал из ее квартиры ноут, также ношу с собой ее телефон, записную книжку и кошелек – планирую тщательно их просмотреть на предмет каких-нибудь зацепок. Скажу тебе по секрету, потому что сам ужасаюсь своих мыслей – думаю, что ее смерть была подстроена.

Дима внимательно посмотрел на меня, его черные глаза блестели, и было не очень понятно, разделяет он мои мысли или нет, впрочем, его дальнейшая речь все прояснила:

- По-моему, ты параноишь. Как можно организовать наезд автобуса на самой оживленной и популярной улице в городе?

- Возможно, ее кто-то толкнул под колеса, а в толпе никто этого не заметил?

Дима помотал головой:

- Очень сомневаюсь, да и по письму видно – она большей частью сама себя эмоционально заводила. Растревоженная психика выдергивала какой-то элемент и провоцировала взрыв ощущений.

- Мне подозрителен этот Кай. Как галлюцинация одного могла быть знакомой другой?

- Этот момент меня тоже удивил, но мне кажется, она немножко приукрасила историю, чтобы сделать ее словно предначертанной свыше, придав случайному знакомому несколько мистический образ. Возможно даже, что она сделала это невольно.

Мы помолчали, Дима допил свой кофе и тревожно крутил чашку в руках, украдкой поглядывая на меня с явным беспокойством. Я медленно доедал свой стейк и допивал чай. Закончив, мы направились в театр, и только тогда я сказал:

- Мне все это настолько не нравится, что я планирую поговорить со Степаном и найти этого Кая. Я не успокоюсь, пока не доберусь до правды.

Дима нервно дернул плечом:

- А если правда только в том, что влюбленная девочка немножко нафантазировала, выбив тебя из колеи, и в перевозбужденном состоянии не заметила автобус и погибла под его колесами просто по роковой случайности?

- Тогда мои поиски просто ничем не увенчаются…

Спектакль был очень неплох. Постановка современная, но достойная, без всяких претензий на оригинальность. Несмотря на то, что я не люблю оперу, три часа, проведенные в театре, пролетели незаметно, и могу, положив руку на сердце сказать, что я получил большое удовольствие.