Прочерк

Часть 2. 10.04.2019

Утром я сразу же поехал к Степе. Войдя к нему комнату, громко поздоровался с Каем – пусть этот гад меня слышит и знает, что так просто я не отступлюсь. Степа удивленно на меня глянул, но ничего не сказал. Мы уселись с ним прямо на полу и начали разбирать его рисунки.

- Я тут вчера их немного разобрал, - объяснял он, показывая на две большие стопки – тут лежит все связанное с Машей, тобой и Каем, их, честно говоря, я бы не хотел афишировать, а остальное мне кажется недостойно вообще ничего.

Я взял рисунки, которые он хотел оставить и протянул ему:

- Твое слово закон – убери их тогда, чтобы они нам не мешали.

Он покачал головой:

- Я хочу, чтобы ты посмотрел все.

- Тогда, если не возражаешь, эту часть я оставлю на потом.

Я поднялся и положил стопку рисунков на пианино. Потом устроился поудобнее и начал перебирать все остальное. Большая часть была выполнена карандашом, никакой логики не прослеживалось, но все как один рисунки имели хорошо продуманный сюжет, какой-то внутренний стержень, силу.

- Степ, прости за вопрос. Ты их не будешь раскрашивать?

Тот помотал отрицательно головой.

- Хорошо, тогда подписывайся на них где-нибудь в углу, но чтобы было видно, а я буду фотографировать.

Так мы провели около двух часов. Когда, наконец, Степины художества подошли к концу, я чувствовал себя совершенно измученным. А оставались еще другие, те, которые лежали на пианино. Почему-то я оттягивал тот момент, когда начну их рассматривать, и я судорожно пытался придумать, что бы еще сделать, чтобы подольше их не касаться. Степа же, казалось, наоборот очень хотел, чтобы я посмотрел их и как можно быстрее.

Я осмотрелся.

- Господи, Степан, какая же у тебя тут сральня! Не хочешь устроить субботник?

Степа был явно удивлен моим предложением и растерянно стоял посреди комнаты.

- Ну же, давай, я тебе помогу. У тебя есть музыка?

Степа указал на пианино. Я на мгновение замялся…

- А, пожалуй, можно и так. Играй мне что-нибудь бодренькое и веселое, а я разгребу твои залежи.

Степа уселся за инструмент, я же в порыве небывалой чистоплотности потратил еще полдня на уборку комнаты. Что мне нравится в этом парне, что долго оставаться в стороне он не сумел, и присоединился ко мне максимум минут через двадцать после начала субботника. Мы таскали на помойку старые бутылки, мусор непонятного происхождения, в том числе и строительный, мы намыли полы и плинтуса, вытерли пыль, постирали занавески и помыли окна. Работалось нам весело и дружно, мы болтали обо всем и ни о чем, со Степаном действительно было легко. Потом он начал петь, а я подпевал. Наверное, мы перепели с ним всю классику русского рока, потому что к концу дня я немного осип, но был чрезвычайно удовлетворен всем происходящим.

Душа моя была спокойна и умиротворена, вообще не могу вспомнить, когда подобное со мной происходило.

Наконец, мы уселись пить чай в сверкающей чистотой комнате. Степа, который вначале воспринял мой призыв к уборке без энтузиазма, выглядел также очень довольным.

- Ну что, маленький шажок к светлому будущему сделан? – спросил я.

- Ага, - согласился Степа, громко хлебнув чаю.

- У тебя сильная зависимость от алкоголя? – вдруг спросил я, сам не знаю, почему этот вопрос сорвался с моих губ, мне тут же захотелось оправдаться, - ты не подумай, я вообще ничего такого не имею в виду, просто…

- Да ладно, - перебил Степа, - думаю, у меня вообще ее нет. Я легко могу не пить, но часто у меня такое состояние, что хочется забыться, а выпивка это отличный способ, ну сам понимаешь.

Я понимал. Я не пью от слова совсем, но, говорят, это прекрасное средство, чтобы снять стресс.

- Надо завязывать. Хочешь, я помогу тебе? – да, что же это такое? Словно кто-то вкладывает заранее заявленный текст в мои уста. – Стоп!!!

Я вскочил и, жестом показав Степе, чтобы он не отвечал, прислушался. Я попробовал повторить свое вчерашнее опустошенное состояние, но, конечно, у меня ничего не вышло. Я был напряжен, словно зверь на охоте, я жадно вдыхал воздух, словно мог почувствовать того, кто, я это четко знал, снова начинал манипулировать людьми. Я знал, что кричать бесполезно, наоборот, постарался сделать свой голос максимально тихим:

- Слушай сюда, ангел-недоучка, я не знаю, как ты это делаешь, но я прекрасно чувствую, что говорю не то, что хочу! И это твоих поганых ручонок дело. Немедленно прекрати, слышишь, или я сию же минуту побегу в ближайший лабаз и накуплю ему столько алкашки, сколько смогу унести, и останусь тут и лично с ним все это выпью. А после этого мы возьмем все его рисунки и порвем их. Усек?

Контраст между задурманенной головой и головой моей собственной был просто шокирующим. Словно прежде на мои глаза и уши была натянута тугая повязка и я слушал, но не слышал, смотрел, но не видел, говорил, но не думал… От обилия запахов, звуков, предметов и мыслей у меня закружилась голова и я покачнулся. Крепкая рука подхватила меня и аккуратно опустила на кресло. Мне потребовалось пару минут, чтобы прийти в себя, после чего я повернулся к Степе, чтобы объяснить ему произошедшее.