Проданная дочь. Кухарка обреченного дракона

Пролог.

– Батюшка, умоляю! Люди врут, чтобы оговорить меня и опозорить нашу семью! – слезы текут градом, но ими отца не разжалобить.

– Замолчи, дрянь! – увесистая оплеуха, и я тихо поскуливаю, заставляя себя замолчать, но все тело гудит от боли. – Это ты опозорила нашу семью, а не люди!

– Отец, это неправда! У меня с Карлом ничего не было, – пытаюсь закрыть лицо руками от сыплющихся на меня ударов.

– Не смей меня называть отцом! – шипит родитель, склонившись надо мной. А я сжимаюсь еще сильнее от страха получить очередной удар. – Я не мог стать отцом подзаборной шлюхи!

– Бернар, оставь ее, – слышу голос мачехи и удивленно поднимаю на нее взгляд. Неужели она заступится за меня?

– Кларисса, ты будешь защищать эту дрянь? – отец тоже удивлен.

– Бернар, дело не в заступничестве, – спокойно говорит мачеха. – Ты тратишь свои драгоценные силы, чтобы выбить из этой девки то, что в нее заложено природой, – высказывается женщина и берет мужа за руку. Отводит его в сторону и усаживает на стул, разминая ему плечи.

– Что ты хочешь этим сказать? – отец откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, ему так нравятся прикосновения этой женщины. Змеи в человеческом обличье.

– Что зря ты рассчитывал, что из нее выйдет хорошая дочь, которую можно будет выдать замуж. Зря готовил приданое, – мачеха запускает свои тонкие холеные пальчики в волосы отцу, разминая кожу головы. – Она копия своей непутевой гулящей мамашки.

– Ты права, Кларисса, – соглашается отец словно под гипнозом. Он вообще во всем соглашается с мачехой, словно она его околдовала. – Что ты предлагаешь?

– Давай ее продадим! – Кларисса взвизгнула, потому что отец крутанул ее и усадил к себе на колени. Женщина радостно улыбнулась, видя блеск похоти в глазах мужа. – Ты бы мог и мать ее, Матильду, продать, но почему-то решил выпороть. А бедняжка не выдержала порки плетьми, – произнесла Кларисса, широко улыбаясь.

– Она изменила мне, а я такое не прощаю! – пророкотал отец, а я поняла, что он принимает предложение мачехи и согласен продать меня на рынке, как скотину.

– Батюшка, умоляю, не продавай меня! – я ползу на коленях к отцу. Я готова целовать его сапоги, валяться в ногах и терпеть побои и издевательства, только бы не становиться товаром на рынке.

– Заткнись! – отец с размаху ударяет меня сапогом по лицу, и я слышу характерный хруст. Скорее всего, это пострадал нос, но я все равно молю его о пощаде, захлебываясь хлынувшей кровью. – Я продам тебя. Хотела раздвигать ноги перед мужиками, тогда ты получишь это сполна. Ни один приличный торговец не купит тебя в таком виде.

– О, кстати, это хорошая идея, – поддакивает мачеха. – Я кое-что придумала, – и она встает с колен мужа и подбегает к своему креслу, где лежит ее шитье. Хватает большие портняжные ножницы и подбегает ко мне. Хватает меня за косу, приподнимая за волосы над полом. Я тянусь за ней, так как больно. Чик – и коса в кулак толщиной в руках у Клариссы. – За косу можно будет прилично выручить завтра на рынке, – усмехается женщина.

– Я знал, что делаю правильный выбор, – и отец поднимается со стула и обнимает жену. – Из тебя вышла рачительная хозяйка.

– Батюшка, – хриплю я еле слышно, но отец лишь толкает меня ногой. Я падаю и отключаюсь.