Продукты

Продукты

1.
Ночь. Круглосуточный магазин манил мимо проходящих людей яркой вывеской. Внутри него гудящее дребезжание старого оборудования убаюкивающе вводило в блаженный полусон, а мерцающие светильники подмигивали редкому посетителю. Молодой охранник сложил руки на груди и клевал носом пол, превозмогая чарующее ум сноведение. Ему обрывками казалось, словно он находился в родном доме с отцом и матерью, где его радушно принимали родители. Парень рассказывает им о своих успехах в учёбе за кружкой крепкого чая. Затем он отдыхал в большом городе, выпивая коктейль вместе с красивой незнакомкой. Она лучезарно улыбалась ему и мило хихикал с каждой шутки. Внезапно в плечо Григория тыкает длинный ноготь дрожащей руки, что развевает его былые видения. Он неожиданно живо раскрывает веки и опускает взгляд вниз. Перед ним стояла низенькая старуха с кожаной сумкой, наполненной продуктами. Это была "Крашенная", как называл её парень из-за красных, даже бордовых волос. Она имела в меру полную фигуру, что говорило либо о медленном метаболизме, либо о хорошем питании, к чему больше склонялся парень. В целом она была самой обычной, ничем не примечательной старухой.
–Ишь ты! Храпит он тут! А кто работать за тя будет? Аль думаешь, что народ добрый, да не станет воровать?
Ещё находясь в забвении, парень пытался осознать, что от него требуется. Он протёр глаза.
–Бабушка, идите, куда шли.
Женщина оскроблённо выпучилась на него.
–Нахал какой!
Дверь хлопнула: старуха ушла. "И слава Богу", – подумал он.

2.
Утро следующего дня выдалось дурное: Григорий проспал. "Как я мог?! Неужели я не в силах придерживаться порядка?!", – ссорился он с собой и наспех надевал синюю олимпийку, что не застёгивалась от излишне резких движений. Он выскочил из подъезда и резво побежал по лужам. Парень будто художник расплёскивал грязную чернильную воду по гачам, совершенно этого не замечая. В ушах свистел воздух. К счастью для Григория, он подоспел к самому началу первой перемены, поэтому сразу же ворвался в аудиторию. Зайдя в помещение, он почувствовал яркий запах женских духов, что так приятно и ласково кружили ему голову. Это был уже давно приевшийся, родной запах своей аудитории, который он бы ни на что не променял. Зазвучал гул: парни и девушки разбились на группы и увлечённо болтали о чём-то своём, не обращая внимания на пришедшего. Григорий сел за первую парту и принялся по старой традиции думать о своей безотрадной жизни. К нему подокрались два таких же молодых, однако полных энергии молодых человека.
–Чё приуныл, стиляга?, – хлопнул по плечу Виталий и протянул раскрытую ладонь.
–Да как бы он всегда такой, ты будто сам его не знаешь, – насмешливо послышалось сзади от Андрея.
Григорий кинул взор на своих друзей, которые однозначно были рады его видеть. Они широко улыбались ему.
–Ну, ты сам услышал ответ, – парень убрал крепкую руку со своего худого плеча и уныло поприветствовал их в своём излюбленном стиле.
–Ты как опоздал-то? Постоянно ведь самым первым в аудиторию тащишься, хоть в дождь, хоть в снег.
–Да, кстати, чё случилось?
Повисла неловкая тишина. Григорий не хотел говорить, что его организм всего-навсего возжелал почевать на мягкой постели.
–По пути у автобуса отказала коробка передач, пришлось пересаживаться.
–Эх!, – эмоционально воскликнул Виталий, – весь свой график сбил!
–И не говори, – зевнул Григорий.

3.
Янтарное солнце лениво заплывало за горизонт, невольно образуя вокруг себя красные, а затем и пастельно розовые разводы. Григорий сидел в автобусе и ехал после учёбы домой, внимая каждый разговор пассажиров. Вот сидят два школьника и спорят, кто из них нечестно играл в какой-то мобильной игре. Спорили они настолько усердно, что один из них даже покраснел. Это не могло не заставить улыбнуться. Затем внимание переключилось на стоящую рядом с ним беременную женщину, которую словно на лодке во время шторма качало из стороны в сторону. Она соскальзывала на стоящих вокруг неё людей и извинялась. Тут женщина в очередной раз падает вперёд, её рука сползает со спинки сиденья и неосторожно хватается за Григория.
–Ох, извините, – виновато произносит женщина, в спешке убирая руку.
–Угу, – неловко промычал парень, сжимая в кармане перчатку.
Григорий вернулся домой полностью измотанным: его ноги приобрели ватное состояние, а желудок истошно молил о еде. Под грузом сна парень доплёлся до кухни, пока его ноги заплетались между собой, а перед глазами мелькали кухонные бытовые предметы и мебель. Он открыл старый низенький холодильник и почувствовал подрящий мороз, что исходил из дальних стенок устройства. Тело поразил лёгкий холодок.
"Тц, даже мыши здесь будет стрёмно вешаться", – промелькнуло в мыслях Григория. Он по установленному порядку, который уже успел высечься чёткой гравировкой в его голове, съел тарелку каши и камнем окунулся в мягкую постель, что так ждала его, словно любящая жена, обратно в свои объятия. Так Григорий проспал не более четырёх часов, как и полагается при его строгом режиме. Режиме, который он ненавидел настолько чистосердечно, что сам дивился этим эмоциям. Должно быть, только здесь его искренность и проявлялась.

4.
Проходят недели. Привычное положение Григория у входных дверей магазина не менялось и было стабильно, как ничто иное в его жизни. Вот парень снова наблюдает за мельтешащими посетителями магазина, пока его глаза, словно наполненные колючим песком, слипались под мучительным грузом сна. Заходит та самая старуха и медленно ковыляет до полки с макаронами, осторожно переминаясь с одного бока на другой. Она внимательно рассматривает вермишель, недоумённо приговаривая "А какие цены! А цены-то какие!". От этого Григорий со скрежетом зубов закатывал глаза, ибо он считал, что если у тебя и есть проблемы или какие-то возмущения, то ты обязательно должен прикусить язык и смиренно молчать, не подавая и виду своего недовольства. Люди не в праве портить другим людям и без того их "поганое" настроение. Таковы были его жизненные установки, таковы были его мысли насчёт идеального мироустройства в целом. Пока он размышлял, мимо него проходила "Крашеная" с полной сумкой хоть и дешёвых, но вполне съедобных продуктов. Григорию однозначно бы хватило этого на плотную и вкусную неделю, о которой он уже давно не мечтает и даже не думает, однако ради которой учится и работает. "Наживается на наши страдания, крашеная", – думал он, – "Пока кто-то усердно работает, превозмогая сон и усталось, работает не покладая рук, такие, как она, даже не ценят труд тех, которых они используют!". Он проводил взглядом наполненную сумку старухи и проглотил слюну. Внутри Григория внезапно для него самого появилось ярое желание вырвать из слабых жилистых рук этот потёртый аксессуар и убежать, убежать далеко и "залечь на дно". Затем вытрясти всё, что пряталось в нём так давно, и съесть на месте! Съесть, не задумываясь ни о каких последствиях! "Тьфу ты, о чём я только думаю?", – опомнился парень, – "Я ведь думал это в шутку... Верно?", – сомневался он в своих собственных намерениях. "Даже если это и шутка, то, должно быть, очень и очень глупая", – вздохнул Григорий и опустился вниз по стене, прямиком к грязному полу. Ему было противно от этой "шутки", да настолько, что он больше не хотел об этом думать. "Это просто бредовые мысли от бессоницы", – решил молодой охранник. Парень оглянулся. Рядом никого не было. Он в радостях блаженно прикрыл глаза, сползая ещё дальше и стремительнее, теряясь в потоке сознания.