Проигрыш

Проигрыш

... И снова он проиграл. В последнее время ему катастрофически не везло, хотя поначалу и казалось, что полоса игровых неудач будет носить временный характер, как это бывало не раз в его игровой жизни. Но время шло, а неудачи продолжались. Фортуна нисколько не торопилась неуловимым движением вновь повернуть к нему свой бесподобный лик. Он проигрывал… Проигрывал уже безудержно, с каждым разом заходя все дальше в своем безумном порыве отыграться. И проигрывая, приходил снова и снова, даже не пытаясь прислушаться к голосу разума, твердя про себя словно заклинание одно слово: «Я отыграюсь! Отыграюсь!!»

Страсть в игре, наверное, все-таки неплохо. Но страсть разумная, про которую говорят: «Играет с огоньком!» Ибо она, такая страсть, пожалуй, помогает сосредоточиться, сконцентрироваться, полностью отдаться течению игры, оградившись, таким образом, от постороннего мира, в котором игрок, как и всякий другой человек, все же живет, существует. В союзе с этой страстью можно выиграть сложную, острую партию, ряд партий, если, разумеется, такая страсть умело дополняется знанием игры, умением, расчетливостью, хладнокровным спокойствием в наиболее острые моменты. Но когда страсть в игре затмевается заинтересованностью в материальном результате, то далеко не все могут справиться с собой, невольно ослабив необходимую концентрацию то и дело мелькающей предательской мыслишкой: «Это сколько же я могу выиграть?!» И начинаются невынужденные ошибки, недосмотры, не до конца продуманные ходы… А после проигрыша, как следствие, острое желание отыграться во что бы то ни стало. Отыгрываться же психологически труднее. Боязнь новых ошибок, как назло, способствует совершению еще больших. И новый проигрыш. И ставка в азартном приступе увеличивается… О последствиях как-то не думается, сознанием владеет лишь одна мысль: «Отыграться! Отыграться любой ценой!!» Много таких, кто после первых поражений встанет и уйдет, предпочтя заплатить сейчас сто рублей, чем впоследствии всю тысячу? Нет, лучше играть дальше, чем платить СВОИ сто рублей…

Он тоже начал проигрывать понемногу. Сначала сто рублей, потом двести, пятьсот, тысячу… И пошло-поехало. В течение недели он спустил все ранее выигранные деньги, продолжил семейными. А когда часть домашнего интерьера и некоторая одежда были проданы, а деньги, соответственно, проиграны, он решил рискнуть по-крупному. Жена плакала, умоляла остановиться, всеми доступными ей словами и увещеваниями пыталась достучаться до его разума. Но все было бесполезно. Он лишь криво улыбался и с лихорадочным блеском в глазах повторял одно и то же:

- Я отыграюсь, лапуля! Отыграюсь! Вот увидишь, удача снова повернется ко мне.

Однако за следующие три вечера машина и дача последовательно перешли во владение его партнеров по игре. И тогда он решился сделать последнюю ставку…

* * *

Вечерний город только готовился начать ночное пиршество. Свет фонарей, неоновые блики витрин и реклам, неутихающее оживление больших улиц, особенно вблизи ресторанов и клубов, все это настраивало на мажорные ноты. Предночная суета навевала какие-то особые ощущения. Душа словно замирала в предвкушении чего-то необычного и таинственного. И вся атмосфера насыщалась этим ожиданием. Ночь в городе сулила много удовольствий, для тех, кто их любил…

Только он всего этого не замечал, не видел, не ощущал, да, признаться, и не хотел ощущать. Он проиграл. Проиграл и последнюю ставку. Но только проиграв эту последнюю ставку, пелена азарта начинала спадать с его глаз, а главным образом, с помутненного рассудка. Что же он наделал? Им овладело состояние сродни тяжкому похмелью после долгой – долгой пьянки, когда отрывками припоминаешь некоторые моменты своего отвратительного хмельного угара, и испытываешь жгучий стыд, неприязнь и отвращение по отношению к самому себе. Неужели это все не дурной сон и он действительно опустился так низко? Но машина, везущая его по ночному городу, вкупе с двумя крепкофигурными попутчиками указывали на реальность происходящего… Забыться бы… Однако алкоголь почти не действовал. А впереди предстоял еще тяжелый, невозможный разговор…

Но разве можно как-то объяснить то, что он сделал?

* * *

Жена их встретила настороженно и с неприкрытой тревогой на лице. И он, как ни силился, никак не мог заставить себя начать, мыча что-то нечленоразборчивое и избегая смотреть ей в глаза. За его спиной равнодушно топтались сопровождающие.

- Хм… хм… - замялся он. – Я… проиграл…

- И… и что?

Он долго откашливался, прежде чем снова смог заговорить, но все же избегал встречаться с ней взглядом:

- Теперь… хм… мне нужно расплатиться.

- Что ты проиграл? – уже не скрывая тревоги, истерично спросила жена.

Он молчал.

- Ты проиграл нашу… нашу квартиру? – попыталась она догадаться. – И теперь мы должны освободить ее?

Он уныло покачал головой.

- Нет.

- А что тогда?

- Я проиграл… тебя! – он быстро взглянул на на нее, но тут же поспешил торопливо добавить:

- Всего на одну ночь.

- Меня?! – ахнула девушка, буквально задыхаясь от оглушившего признания. – О, Боже!! Неужели это правда? Ты совсем сошел с ума?!