Происки Судьбы: «небезразличные»

Часть 1, Глава 1

Это было начало сентября, среда. Солнце светило ярче обычного. В четыре часа дня скромно одетый мужчина пришел в лечебницу. Он открыл дверь и, прежде чем войти, осмотрелся по сторонам – на улицах было пусто, лишь радостные возгласы игравших где-то неподалёку детишек нарушали тишину буднего дня. Мужчина улыбнулся и сделал шаг внутрь ветхого двухэтажного здания. Там его ожидала противоположная картина: в очереди столпилось по меньшей мере пять человек. На лице вошедшего промелькнуло удивление. И его можно было понять, ведь обычно никто не горел желанием навещать душевнобольных знакомых.

Мужчина окинул недоверчивым взглядом сидевших на прогнившей лавочке людей. Он бы так и стоял в центре плохо освещённого, мрачного зала, если бы не медсестра. «Аполлинария Елисеевна, Вас уже ждут в двадцать второй палате. Это прямо, затем налево и на второй этаж», – почесав затылок, без какого-либо энтузиазма объявила короткостриженая блондинка – пусть она и была профессиональным работником медицинского учреждения, голову ее населяли вши…

С лавочки встала молодая девушка не старше двадцати лет. Она выделялась на фоне сидевших в очереди стариков не только возрастом, но и одеждой: если те носили старое тряпье, то на ней был полностью черный костюм и совершенно не сочетавшиеся с ним уродские серые туфли. Девушка направилась в указанном направлении, а невольно напрягшийся мужчина, не сводя с нее взгляд, сел на освободившееся место. Могло показаться, что причин нервничать у него не было, но это было не совсем так: девушка направилась в палату, в которой лежал его брат.

Произошедшее дальше только усугубило его эмоциональное состояние, приведя его в полное замешательство: девушка повернула не налево, как сказала ей медсестра, а направо. По телу мужчины пробежала дрожь, и он, вздохнув, перевел свой слегка напуганный взгляд в потрескавшийся потолок.

При посещении единственной лечебницы города у жителей складывалось не самое лучшее впечатление, но своё недовольство они скрывали. И это даже при том, что санитарным требованиям ветхое здание совершенно не отвечало: по полу то и дело ползали пауки, оставляя по углам свои небрежные автографы. Впрочем, как бы они ни старались навести хоть какую-то красоту в лечебнице, усилия их оставались незамеченными – было слишком темно. Из четырех керосиновых ламп в приемной в исправном состоянии была только одна. Ещё две постоянно мигали, нагнетая устоявшуюся атмосферу и время от времени раздражая пациентов и медперсонал.

Вдоволь насмотревшись на достопримечательности больницы и встревожившись ещё сильнее, мужчина направил свой взгляд на регистрационную стойку, за которой сидела та самая блондинистая медсестра. Не сказать, что она была в возрасте, но лицо её выражало недовольство семидесятилетней старухи. Девушка что-то жевала и листала газетку. Мужчина не выдержал и, нервно сглотнув, встал со стула. Неуверенными шажочками он приблизился к стойке, и, поглядев по сторонам, спросил у не обращавшей на него абсолютно никакого внимания медсестры:

– Долго ещё? Мне очень надо... Не могли бы Вы пропустить меня вперед остальных? – произнес он шепотом, чтобы не тревожить сидевших в очереди посетителей.

Ответа не последовало. Девушка продолжала сидеть в той же позе – не повела и бровью, будто вовсе не услышала подошедшего.

Мужчина понял, что от разговора с медсестрой, так усердно скрывавшей своё лицо за газеткой, толку либо будет мало, либо не будет совсем. Он развернулся, чтобы вернуться на свое место, но оно уже было занято: на нем сидел господин в полностью черном костюме – копия прошедшей к брату издергавшегося посетителя девушки. Единственным отличием была обувь: мужчина обладал немного более приятным вкусом, ведь на ногах его блестели куда более приятные взору темно-зеленые туфли. Лицо сидевшего было прикрыто широкополой шляпой. Он вертел в руках часы на золотой цепочке и старательно их разглядывал, будто бы видел первый раз в жизни. На лице все ещё стоявшего у стойки мужчины выступил пот. Дрожащими руками он достал из кармана платочек и нежно протер свой крупный лоб и розовые щеки, а после заметил, как сидевший на его месте господин, которому, очевидно, наскучило смотреть на часы, достал из-за пояса кое-что более интересное. Мужчина выронил платок и оцепенел: сидевший держал в руке пистолет, а направлен тот был прямо на него.

Раздался выстрел. Один – упал, второй – вскочил, а после спрятал дымившийся пистолет и поспешил покинуть лечебницу. Присутствовавшие на месте преступления старики продолжили сидеть как ни в чем не бывало. Каждый из них думал о чем-то своем. Медсестра, услышав шум, неторопливо высунулась из-за газетки. Поглазев на лежавший у ее стойки труп, она вернулась к чтению: если кровь не растекается по полу, то нет и необходимости бежать за шваброй. Так, на долгие три часа с редкими перерывами на объявления в приемной воцарилась гробовая тишина. Лишь потом, почуяв неприятный запах, девушка-таки оторвалась от чтения, встала со стула и обошла стойку. «Вставай, чего разлегся?!» – прикрикнула она. Затем, в очередной раз почесав затылок, добавила: «Город придурков и идиотов, ни дня без происшествий!»