Проклята луной

9.

Какие гостинцы нести человеку с пробитым животом? Интернет подсказал целый список абсолютно несъедобных продуктов: геркулес, перловка, слизистый кисель. Максим накупил детской быстрорастворимой кашки с ягодами и фруктами. Всяко лучше овсянки. Он чувствовал себя ответственным за Ирину. Её родня жила за сотни километров; кто скрасит ей больничное существование? Тем более Ирину перевели в общую палату, и врач разрешил визит.

От Евы — ни известия. Форум журнала бурлил слухами и сплетнями. Максима приглашали на ток-шоу как автора статей, и он с наслаждением посылал приглашающих лесом.

Она найдется…

В палате на шестерых лежало всего трое. Две тщедушные бабульки преклонных лет и Ирина — у двери. Окно было зарешечено, будто в палате держали буйных. Воняло лекарствами и не вынесенным судном. Потолок посерел, краска со стен облезла. Ярким пятном среди уныния выделялась тумбочка Ирины, заваленная продуктами в разноцветных упаковках. Хм, вот дорогой чай, который в деревенском магазинчике не продается, вот фруктовое пюре, каши, печенье. А говорила: ни родни, ни друзей.

Ирина помахала Максиму рукой. На щеках её проступил румянец, да и не выглядела она умирающей. Разве что синяки под глазами да щеки чуть-чуть спали. Но это пройдет.

— Привет! Говорят, ты меня спас? — она хохотнула и схватилась под одеялом за живот. — Ой…

Максим присел на шаткий стул у кровати. Наиболее бойкая пенсионерка заворчала, недовольная тем, что её разбудили.

— Типа того. Ты как?

— Отлично! — Она выставила большой палец.

Но в глазах плескался испуг. Мужается, а самой страшно. Ещё бы, ни с того, ни с сего в живот пырнули.

— Его… — Максим не стал уточнять, кого именно, — не нашли?

Ирина, подтянувшись на руках за изголовье кровати, полусела. Заглянула в шуршащий пакет.

— Нет, — сказала она, перебирая коробки.

— Дай поспать! — взвыла пенсионерка.

— Цыц! — шикнула Ирина. — Как весь «тихий час» по телефону трепаться о сериалах, так вы, Наталь Петровна, первая. А как у меня гость — так в сон клонит? Совесть-то имейте! Вы не смотрите, что я лежачая. Кинуть чем-нибудь сумею!

Пенсионерка забурчала себе под нос, грозясь вызвать охрану или отходить нарушителей покоя клюкой.

— Спасибо за вкуснятину, — искренне поблагодарила Ирина, еле разместив подарки среди прочего великолепия. На тумбочке не осталось свободного клочка.

— Да ты и так не бедствуешь. — Максим почесал затылок.

Ирина зарделась.

— Да я ж не специально. Это Миша разоряется.

— Миша?

Максим поерзал на неудобном стуле. Кто ж их придумывает, а главное — для кого? Для людей с горбом и полным отсутствием костей в ягодицах?

— Михаил Викторович, — поправилась Ирина, сменив тон с нежного на отстраненный. — Следователь.

— Смотрю, Михаил Викторович крепко ухватился за дело! — Максим прыснул. — Да ты не смущайся. Это ж здорово, что заботится.

Она хихикнула, красная как помидор. Помолчали. Зазвонил телефон у неусидчивой пенсионерки.

— Ну и что? А она ему что? — прокричала та в трубку. — А он ей? Да ты что?

— Это надолго, — Ирина откинулась на подушках. — Как самой болтать, так запросто. Эх. Что с Евой? Объявилась?

— Не объявилась, — силясь перекричать молодецкий бас пенсионерки, сказал Максим. — Зато ко мне её муж заходил, ещё в тот день, когда… когда ты в больницу попала. Слыхала о нем?

Ирина замялась. Ну да, признаваться о любовниках подруги (хотя в данном случае любовником был Максим) тяжело.

— Она от него сбежала.

— Любит она сбегать.

Он грустно улыбнулся. Ирина покачала головой.

— И что он сказал?

— Да ничего. Тоже ищет. Вот тебе и маг. Что ж своей магией отыскать не может, а?

Максим поднялся. Невозможно сидеть на этом орудии пыток.

— А он маг? — не поняла Ирина. — Какой?

— Известный.

— Ну, расскажи!

Максим не особо желал разговаривать про супруга Евы, но поделился всем, что накопал на него. Со злорадством описал лживую биографию, сопоставил её с реальными фактами. Вторая бабулька, молчавшая до сих пор, вдруг оживилась.

— Сынок, ты часом не о Сергее Савицком? Я ж его недавно по телевизору видела. Красавец он! Статный! Такого б врачевателя да на мою язву. И не врет он, не наговаривай. Я программу о нем посмотрела. Честнейший молодой человек.

— Угу. — Максима аж передернуло. — Статный. Честнейший.