Проклятая дочь

Глава 9

Трапезничали мы в крайне напряженной обстановке. Я методично проверяла все блюда на отраву, но находила лишь слабительное ветрогонное, что вызывало у меня оскорбленную ухмылку и понимание того, что я к таким детским методам давно не прибегало. «Приправленную» пищу я пыталась скормить оборотню, но он каждый раз отворачивался, неблагодарный.Хотя... Если эта огромная киска ещ9е и воздух портить начнет...

Рис пытался вести светскую беседу, но у него это не очень хорошо получалось, и паузы становились все длительней и тяжелей. Рет активно отбивался от ухаживаний сестренки, сдерживая рвущийся наружу стон мученика. Отец семейства не отрываясь смотрел на меня, видно надеясь, что я подавлюсь. Мечтать не вредно – с едой у меня никогда особых проблем не было, ибо я абсолютно всеядна, а мой желудок переварит даже мифрил. Голодное детство сказывается.

- Простите, ваша светлость, вы, кажется, хотели со мной поговорить? – проявила я нетерпение, понимая, что сытой уже отсюда не уйду, а кушать хочется. Надо еще успеть в трактир забежать, так как дома тоже шаром покати. Как и всегда, с тех пор как со мной поселился вечно жрущий оборотень.

- О, дела могут подождать. Попробуйте этого дивного карпа в сметанном соусе, - попытался оттянуть неизбежное родственник.

- Да, я заметила в нем удивительные приправы, - открестилась я от очередного блюда, «обработанного» любящими сестричками. – Но у меня мало времени, так что я бы хотела бы завершить нашу встречу в кратчайшие сроки.

Тем более что желудок начинает подводить от голода. Как эти две бестии умудряются отравить только то, что полагается мне, не потчуя слабительным, при этом всех остальных? Может все дело в тарелке? С виду, конечно, обычный фарфор, но кто знает? Плохой фарфор, кстати. Подделка под знаменитого мастера Фуй Хень Линь, умудряющегося создать настоящие шедевры, но роспись, которой мастер уделяет особое внимание, выполнена хоть и красиво, но не тем оттенком. Хень Линь, с которым часто ведет дела мой отчим, терпеть не может зеленый цвет, в силу своих религиозных убеждений, поэтому не допускает даже малейшего признака этого оттенка в своих росписях по фарфору, а тут я ясно вижу добавление изумрудного цвета в синий, для получение морского. В принципе не плохо, но я, на месте жены герцога, постеснялась бы такое подавать при гостях - только в семейном кругу.

А может она и считает меня семьей заодно с Ретом? Что-то мне подсказывает, что вряд ли. Скорей я для нее – таракан, которого и надо мы уничтожить, но туфельки жалко.

- В приличном обществе дела за столом не обсуждают, - сухо обронила мачеха Риса, от чего у меня разом заныли все зубы.

 И как он ее выдерживает? Я бы уже давно сбежала из дома или села в тюрьму за особо жестокое убийство, причем преднамеренное и хорошо спланированное. Вполне возможно, даже с расчлененкой.

- Ну так в приличном обществе обедают и на приличной посуде, - все-таки не сдержалась я, - а не на низкосортных подделках.

Рет и Рис, переглянувшись между собой, синхронно приподняли правые брови в немом вопросе.

- Ты уверена, что это подделка? – беспардонно поинтересовался Рет, отчаявшись дождаться того момента, когда мой мозг остановится на каком-нибудь одном варианте трактовки их мимики.

- Ну конечно. Я знакома с мастером Хень Линь – мы живем по соседству. Во-первых, я знаю все его работы. Этой среди них нет. А во-вторых, он, по религиозным причинам никогда не использует зеленый цвет. А здесь мы можем видеть смешение…

Я села на своего любимого конька – говорить о фарфоре я могу часами. Но меня прервала совершенно беспардонным образом визжащая дикая свинья. Ну, по крайней мере, мне так показалось.

- Заткнись! Немедленно заткнись, грязная плебейка! – визжала эта рыжая мегера, совершенно неприличным образом замахиваясь на меня булкой. – Не смей оскорблять меня в моем же доме! Ты, никчемная дрянь, должна быть мертва, слышишь?!  Ты умерла двадцать лет назад! Так что ты – самозванка! Убирайся из моего дома.

Это выступление, алогичное, неинформативное и слишком уж громкое, немного ошарашило меня. Или правильнее будет сказать «контузило»? А в довершение всего, эта стерва все-таки запустила в меня булкой, которая непостижимы образом попала прямо в пасть Снежку. Стало почему-то обидно, что первая съедобная вещь на этом обеде досталось не мне, а меховому уничтожителю еды.

- Гэбриэлла, замолчи! – рявкнул герцог, отчего лично я подпрыгнула.

Все остальные же втянули головы. Герцогиня, расстроено всхлипнув, действительно замолчала и опустилась на стул.

- Пока что я в этом доме хозяин, - тяжеловесно произнес герцог, не вызывая желания поспорить. – Мистрис Эрриха…

Я подняла глаза и встретилась с испытывающим взглядом человека, привыкшего повелевать, но неожиданно столкнувшегося с нестандартной ситуацией. Герцог явно был в растерянности и не знал, как поступить. Я видела, что ему не хочется ссориться с семьей – свою супругу он если и не любит, то как минимум уважает. Но и я ему нужна. Не как потерянная когда-то дочь, любимая и долгожданная, но как поглотитель. Как маг. Как трофей.

Наверное, в глубине души я надеялась, что он любит меня. Что они все полюбят меня, потому что у нас одна кровь. Я сильно ошиблась и это немного неприятно. Ну да ладно, это я переживу. Все-таки меня любит брат, Аррихс, у меня прекрасная семья, которая так же сильно любит меня, как и я их всех. Зачем мне привязанности еще и в этом серпентарии?

- Ваша светлость, - улыбнулась я, хоть и не искренне, - обед был восхитителен, но я вынуждена сообщить вам, что неотложные дела требуют моего немедленного присутствия в другом месте.

О, как завернула-то, аж сама собой горжусь. Может голодный желудок стимулирует как-то мозг? Не суть, потом разберусь, главное чтобы сейчас живот не стал громко проявлять свое недовольство, а то ведь неудобно будет перед Рисом и Ретом. Напарники так старались, чтобы мое «воссоединение с семьей» прошло без особых жертв. Ну не судьба нам объединиться, я это уже поняла.