Проклятие городского хищника

ГЛАВА 1. Всё кувырком

В тот день меня выгнали с работы и из дома.

Мой чемодан стоял под дверью. Но собирала и выставляла его в подъезд не я. Потому что только что приехала из офиса. Уже бывшего.

И обнаружила свои вещи за порогом.

Настроение было отвратительное и без этих дурацких шуток. Я достала ключ из кармана, потыкала им в замочную скважину и запоздало поняла - не подходит. Только потом увидела царапину на косяке. Надо же. И замок поменяли?

Что такого случилось в мое отсутствие?

Я нажала кнопку звонка. Два длинных, один короткий, наш условный. Никакой реакции. Тогда постучалась, тоже по-особому. Потом уже по-простому, сбивая костяшки пальцев. В груди начала разрастаться паника. Я-то думала, проревев полчаса в такси, уже все слезы выплакала.

– Трофим! Хватит надо мной подшучивать! Мне не до этого! Открывай!

Но открыла соседка, Светлана Георгиевна.

– Наська, ты что ли? Чего шумишь?

– Трофим не отзывается и сама внутрь попасть не могу, — всхлипнула я носом, не хотелось говорить что и ключ не подошел.

– Вроде дома он был, в глазок видела, дверь отворил и котомку твою выставил. А вы это, поругались что ли?

Во взгляде женщины мелькнул живой интерес. Такие, как она, согласны дежурить у дверного глазка, чтобы не пропустить новости. И возможно разместить их в чате подъезда. Не знаю, сама там не состою, но что-то такое слышала.

– Нет, у нас все хорошо, Светлана Георгиевна, спасибо за заботу.

– Ну-ну, — протянула та с сомнением, — а чего он тогда мужиков позвал замки сменить? Я слышала, работали тут. Матерились ужасно. Никакого уважения к чужому пространству. Орут как у себя в деревне.

Кто бы говорил о личном пространстве.

Стараясь не обращать внимания на любопытную женщину, я достала телефон, набрала Трофима. Гудок. Второй. Третий. Пятый…

Сдаваться я не собиралась.

Наконец, после третьей попытки дозвониться он ответил.

– Я взял трубку только чтобы ты успокоилась и перестала звонить, — сказал голос моего парня без предисловий.

– Что случилось, Трофим? — спросила я. — Вернулась домой, чемодан в подъезде. А если бы его украл кто из соседей?

– Ну, знаете ли! — раздалось за спиной оскорбленное шипение соседки. И к моему облегчению, дверь закрылась. Наверное, подслушивает теперь, приложив ухо к замочной скважине.

– Не украли? — уточнил Трофим.

– Нет.

– Вот и хорошо. Оставь меня в покое и больше не звони. Аня все про тебя рассказала и даже показала те сообщения.

– Какие сообщения, Трофим? — по щекам помимо воли полились слезы, смывая уже остатки косметики.

– Не надо, Настя. Не хочу слышать твое вранье. Прощай.

Трубку бросили. Так же, как перед этим и меня.

Я попыталась перезвонить, но безуспешно. Сначала он просто не отвечал, а потом выключил телефон.

Идти мне было некуда. Когда я переехала к Трофиму, отказалась от квартиры, которую снимала за бесценок у дальней родственницы. К ней отправляться тоже не вариант. Многодетная семья ютилась в “однушке”. А больше у меня тут никого не было.

Подруг имелось только две, и одна из них - Аня, которая про меня “все рассказала” моему парню. Бывшему. Можно поехать к ней и спросить про это “всё”, и самой очень интересно, чего я о себе не знаю. Но не хотелось. Может быть, когда-нибудь потом.

Вторая подружка вся пребывала в новом романе и вряд ли сейчас находилась дома. Выйдя из подъезда, я поняла, что ситуация становится хуже с каждой минутой. Когда я отправлялась к Трофиму, на улице только начинало накрапывать, сейчас шел ливень. Струи воды хлестали со всех сторон, на дороге уже появились средней глубины лужи.

Я побрела вперед, не разбирая дороги, взяв чемодан за выдвижную ручку. Колесики подскакивали на ухабах. Волосы тут же промокли насквозь, как и моя тонкая курточка. Весна в этом году оказалась капризнее некуда.

Слезы смешивались с дождем, я почти ничего не видела. Хотелось выть по-волчьи… И вселенная мне ответила. Неподалеку явно грустила собака, такая же бездомная, как и я. Жуткий вой превратил вечер из драматичного в катастрофический.

Вздрогнув, я почувствовала как меня пробирает холод, и не только от дождя. Мороз словно шел изнутри. От ощущения, что я вот-вот покроюсь коркой льда, заревела еще сильнее. Боль, одиночество, обида, все это сейчас проливалось горючими слезами. Хоть что-то теплое в этом кошмаре.

Дернув чемодан за ручку, я поняла, что колесико застряло. Обернувшись, увидела, как один пластиковый бок раздуло. По краю пошла трещина, переходившая в большую дыру, из которой свешивались мои вещи.

– Да что ж такое! — почти закричала я, рванув чемодан. И тут же врезалась в человека, отчего заорала еще пуще.

В этот момент ярко блеснула молния, освещая мрачное лицо незнакомца, почти утонувшее в сером капюшоне безрукавки.

Мужчина был одет не по сезону. И настроен явно недружелюбно. Мокрые светлые волосы падают на лоб, серые глаза неестественно блестят из-под них, как ночные звезды. Кажется, они впитали свет молнии. Щетина придает ровным, четким чертам жесткости, даже жестокости. На весь бицепс - татуировка. Наверное, бандитская.