Проклятие Княжны

Пролог. Проклятие, княгиня и колдун

— Ярмила, княжна не должна быть капризной, — твёрдо произнесла Анна.

Голубые глаза няни смотрели на маленькую девочку с укором. От строго вида взрослых Ярмиле всегда делалось не по себе. Она вся поёжилась, голову вжала в плечи, лицо тут же стыдливо опустила, потупив взгляд в деревянный пол.

— И не смей лить слёзы. Берись за вышивку.

Ярмила раздосадовано выдохнула, но послушалась. Села напротив няни и начала вышивать. Игла, как на зло, не слушалась. И нитка не создавала красивого узора. Ярмиле было почти семь лет, а она до сих пор должно не обучилась вышиванию. Она ещё раз выдохнула.

Подняв лицо, взгляд упал за стекло окошка во двор. Там ветер игрался с летней листвой и птицы прыгали на ветвях, а от недавнего дождя под солнечным светом всё красиво блестело. Как же хотелось выйти наружу и поиграть! Но Ярмила знала, что будет, если вновь убежит. Её отругают.

«А так ли это страшно?» — спросила у себя она.

Поругают, да перестанут. Но зато погулять сможет. Всё лучше, чем сидеть над этой вышивкой. Ярмила так и решила, кинув пальце и выбежав из горницы.

— Ярмила! Стой! — кричала в след Анна.

Княжна же разлилась звонким смехом. Намного веселее было бегать по деревянным коридорам и лестницам, чем сидеть и вышивать. Она петляла, пряталась за поворотами и пыталась как можно быстрее убежать от няни. Если поймает, то уши поотрывает. В такие моменты Ярмила чувствовала себя одним из свободных мальчишек, что гуляли на улице. Им то вышивать учится не нужно. Казалось, что они могут бегать, прыгать и играть, сколько хотят.

Уже задыхаясь, Ярмила спряталась под столом на кухне. Служки чистили картошку и судачили. Перемывали косточки боярам, обсуждали прошедшую ярмарку и тише заговорили о новой княгине. И тут Ярмила навострила уши. Хотелось чуть больше узнать о будущей мачехе.

— А я слышала, что княгиня баба деревенская то! Но красивая, страсть какая! — сказала с интересом молодая посудомойка.

— И я это слыхала, — сощурилась вторая, добавляя, — и ещё то, что волосы её кучерявые подобны огненным вихрям, а глаза, словно два малахита. А кожа белая, что лебединое пёрышко.

— А может ведьма она?

— Да, конечно, ведьма! Приворожила князя-батюшку.

— Правда про неё ничего плохого никто в родной деревне не говорил, может оно и к лучшему?

— Сдурела?

— Сама подумай, ведьма добрая к нам прибудет, да проклятие снимет с молодой княжны.

— А ну замолчи! — вторая замотала головой, потом тише добавила:

— Князь за такие разговоры может и наказать.

— Да знаю я. Просто…

— Нет ничего простого, чисти дальше молча. Я не хочу из-за тебя по шее получить.

Пару мгновений Ярмила выжидала, думая, что девушки продолжат судачить. Но те остались немы как рыбы. Она тихонько вышла с кухни и выбежала во двор. Мальчишек, которые всегда здесь дурачились, не было видно. И это укололо. Одной Ярмиле не хотелось гулять и играть. Да и как одной поиграть в те же догонялки или в кидание костей. И возвратиться было бы глупо. Словно побег зазря был.

Вдруг совсем рядом Ярмила заметила, как затрепетали два крылышка. Ярко-алые точно свежая кровь. Она в изумлении наблюдала за бабочкой, но та не желала оставаться на месте. Она запорхала дальше, а Ярмила осторожно за ней. С цветка на цветок, с травинки на травинку и потихоньку девочка, следую за подружкой, уходила в тёмный лес.

Великаны сосны окружили Ярмилу, зелёные кроны загораживали небосвод. Стало темно, словно солнце уже закатилось спать. Она шагала медленно, прислушиваясь и осматриваясь, стараясь вспомнить в какой стороне дом. Клёкот и щебет птиц казался враждебным. Издалека доносились завывания, да непонятно чьи. Ветра или волков. Или вовсе волколаков.

Ярмила про таких читала, а от отцовских охотников слышала разные страшные истории. Что волколаки намного сильнее обычных волков, да больше в несколько раз. И клыки с зубами острые точно сталь меча. А нюх такой хороший, что за версту почуют дух людской, да побегут и не устанут. Ярмила дрожала, но стараясь тихо ступать.

И вдруг услышала чьи-то шаги за спиной. Обернулась и увидела два тёмных глаза, глядящих на неё. Внутри всё похолодело. Морда вся мохнатая, пасть приоткрытая. Оттуда виднелись клыки, с них стекала слюна. Медведь остановился, Ярмила тоже. Она опустила взгляд вниз и увидела длинные когти. И, начав задыхаться от ужаса, побежала прочь от лесного зверя. Тот зарычал и кинулся за ней.

Ярмила спеша со всех ног, бежала, пока не уткнулась в чьи-то ноги. Подняв голову, обомлела. Перед ней стоял высокий и красивый юноша. Кудри, словно лучи солнечного света, падали на плечи и ниже. Лицо гладкое, словно девичье; белое, как парное молоко. Он вопрошающе глянул на неё.

— Пожалуйста, братик, помоги! За мной гонится медведь!

Она обернулась на звук шелеста. Медведь уже стоял совсем рядом с открытой пастью, грозно прорычал. Ярмила прижалась ближе к незнакомцу. Зверь кинулся на них. Ярмила сжалась от ужаса, закрыла глаза. И услышала, как юноша устало выдохнул, как поднял руку и произнёс:

— Спи.

Она тут же распахнула глаза. Медведь стоял в паре шагов от них, поморгал немного, веки его прикрылись, и он тяжело рухнул на землю. Ужас, застрявший в горле у Ярмилы, вместе с тушей зверя упал. Из уст вырвался нервный смешок.