Проклятый ведьмою дракон

Глава 18

Глава 18. Огонь в сердце

Наверное, это была одна из самых лучших ночей в моей жизни… нет, даже не так. Это и была самая лучшая ночь в моей жизни. И пусть она заключалась лишь в пустых бессмысленных разговорах, в лёгких улыбках, в насмешливых взглядах и такой мелочи, как срывающийся горячий пар с наших губ, я запомнила её на долгие, очень долгие годы. Запомнила бесконечное синее небо над нашими головами, запомнила распавшееся к утру изумрудом и лазурью северное сияние, и тысячи негаснущих звёзд. И то, как Айран поочерёдно называл каждую из них, рисуя в воздухе созвездия и заставляя взглядом провожать его горячие пальцы.

Я думала, что проведу эту ночь с Игорем, но провела с драконом, и ничуть этого не жалела. Мы сбежали, пусть и до утра, выбравшись за пределы раскинувшейся на берегу чёрного озера деревушки, бродя по белому мягкому снегу и порой скрываясь под громоздкими лапами сосен и елей. До нас долетало ночное уханье совы, вой далёкого волка, щебет ранних пташек и тяжёлое дыхание идущего по нашим следам коня. Его ясные глаза скользили по нашим спинам, и от нечего делать он лишь фыркал и причмокивал губами.

Наверное, эта была одна из тех самых ночей, когда даже кипяток застывал в графинах, но я не чувствовала этот холод, свободно ступая босыми ногами по тёмным следам дракона, лишь порой смахивая с головы белые пёрышки снега. Мне было тепло – огонь в венах согревал сердце, заставляя даже не дрожать от предрассветных морозных сумерек.

— Смотри, - позвал Айран, ухватив за запястья и заставив присесть.

Осторожно отодвинув пальцами колкую ветку ели, он кивком головы указал на небольшой просвет между деревьями. Там, дожидаясь трёх волчат, стояла бурая волчицы, и словно почувствовав чужие взгляды, обратила свои янтарные глаза прямо на нас. Но не зарычала, даже не вздрогнула, лишь взглянула на волчат и, махнув хвостом, бесшумно пошла вперёд, погрязая по грудь в снегу и протаптывая своему потомству тропинку вперёд.

— Один хромает, - приглядевшись к последнему волчонку невольно заметила я.

Он казался мне маленьким серым комочком, что еле поспевал за своими братьями, почти по уши проваливаясь в снег и тихо поскуливая. На его задней лапе виднелся неровный шрам с уже запёкшейся кровью, что алыми льдинками свисала с чёрно-серой шерсти.

— Охотники ставят капкан, что бы ловить дичь… они тут на каждом шагу. Видимо, он попался, но лучше бы остался в нём. От охотника лучше получить одну пулю в лоб, - дракон указал на переносицу, и только после на зверёныша, - нежели чем быть растерзанным другим зверем… это более страшная смерть.

— Знаю, - словно эхо откликнулась я, молча смотря, как волчица скрылась за деревьями, как и два серых комка волчонка, лишь он один остался, поскуливая в пустоту и озираясь, пока не понял, что все его бросили.

Так и скуля, зверёныш осторожно лёг на тёмный рыхлый снег, свернувшись дрожащим клубком и зажмурив глаза. Я хорошо знала эту позу – верная смерть. В детстве я тоже так же сворачивалась на земле, подтянув к груди худые колени и спрятав между ног хвост, что бы его ненароком не отдавили. И лежала на чёрствой грязной земле, порой под нещадным дождём, дожидаясь, когда раскроется дверь старого покосившегося дома и к моим ногам не бросят обгоревшую буханку хлеба, или хоть какой-то ломоть. Меня ведь и за человека не считали – так, дворовая собака, что живёт на улице и питается объедками.

Я подалась вперёд, как Айран осторожно перехватил меня, заставив недовольно замереть и взглянуть на него, прежде чем расслышать ломающийся под лапами снег. Вновь оглянувшись, я заметила волчицу, что осторожно сжав клыки на загривке своего волчонка, по матерински подняла его и, взглянув на нас, побрела прочь. А тот поскуливал, на этот раз от радости и ожившей в груди надежды.

— Ты знал, что она придёт за ним? – тихо прошептала я.

— Волки не бросают своих детей, в отличии от людей, - заметил дракон, вновь бесшумно поднявшись на ноги и осторожно потянув меня за собой. – Там, откуда я родом, люди давно не ступали на мою землю. Они жили там до тех пор, пока в замке не поселился дракон, и оставили остров в одиночестве…это наш драконий остров. Туда мы уносим тех, кого считаем нужным, и там же воспитываем наших детей.

— Драконий край? – догадалась я, сжимая своими онемевшими от прохлады пальцами его горячую ладонь и послушно ступая по следам.

— Можно и так сказать… знаешь, те черепа в зале – лишь мелочь по сравнению с тем, что сокрыто на моём острове… там мы испокон веков хоронили предков, и их кости подобно целым затопленным островам окружают замок, а порой и землю вокруг. И никто не смеет потревожить их покой.

— А как насчёт тех, кто приходил за своими невестами? – не удержавшись, поинтересовалась я, вдруг напоровшись на его спину и возмущённо отпрянув назад, успев в последний миг схватиться за гриву недовольно фыркнувшего коня и повиснуть.

Ноги чуть ли не по щиколотку погрязли в хрустящем белом снегу, и если бы я разжала свою хватку, наверняка бы повалилась на него, но лишь недоумённо смотрела на Айрана.

— Ты и вправду думаешь, что все приходят за ними? – взглянув на меня удивлённо поинтересовался дракон, качнув головой и подёрнув губы в лёгкой усмешке. – Лисса, я прожил долгую жизнь, хотя мне жить и жить ещё, но поверь, всех принцесс, которых я крал, никто никогда не собирался вызволять. Люди просто смерились с этой потерей, и продолжали жить дальше, а те, кто клялся им в вечной любви, сбегали, услышав про дракона. Вот и вся сказка. Я ни разу в жизни не видел, что бы кто-то отважился пойти за моей тенью и попытаться даже меч поднять, но для них всё равно было бы поздно – они срывались с башен и скал, лишь бы не видеть дракона…