Проповедник

Проповедник

   Даматит не похож на болезнь. Это не вирус или микроб. Искусственные нановолокна прорастают спорами лишь в псевдо–живой синтетике костюмов. А вот мутировавшая синтетика вполне способна взаимодействовать с органикой. И еще как способна…

- Чистый! - шипит мутант, нависая надо мной разъеденной частью лица. Его костюм заляпан, испещрен оспинами, но сидит, естественно, как влитой. - Что ты забыл в моих землях?

   Но еще хуже то, что элементарные программы самосохранения, вшитые в экзокостюм, при мутации начинают влиять на разум человека.

- Это владения Бога. Не твои. - Я отключаю навигацию, систему обеспечения комфорта и остальные функции и перекидываю всю энергию на наружный защитный слой. - К тому же я - человек свободный. Могу ходить, где захочу.

- Ооо… - протягивает мутант. - Да у нас тут Проповедник! Наслышан о тебе. Кто же еще мог снизойти до нас, отбросов, со своими байками о Боге?

   Я гляжу на свое отражение в его жидких ртутных глазах, не прикрытых забралом шлема. И горло перехватывает от омерзения.

   Но ведь и они – дети Божьи. Во всяком случае – отчасти. А значит, достойны терпения.

- Ответь мне всего на один вопрос, Проповедник! Как так получилось, что твой костюм не заразился? Если уж все мы такие грешные, то почему небо покарало не всех? Где справедливость, чистый?

- Отпусти людей, - прошу я в ответ, кивая в сторону пленных бродячих артистов. - У них же нет ничего ценного.

- Конечно есть! - Мутант растягивает в улыбке беззубый рот. - У них есть сердца!

   Его подручные – пятеро таких же отвратительных тварей – удерживают кучку людей, встав вокруг них кольцом, нацелив им в головы дробовики. И где только раздобыли такое старье?

- Сердца? - усмехаюсь я, одновременно усиливая броню в области локтей и ладоней. - Да брось! Ты же не веришь, что они помогут тебе исцелиться…

- Человек готов поверить во что угодно, - шипит в ответ мутант, - когда его тело разъедает заживо.

- Человек? - Примеряюсь, как бы получше перехватить его руки. - И после такого ты все еще будешь чувствовать себя человеком?

- Начнем, пожалуй, с твоего. - Мутант вытаскивает из заплечной сумки вполне современный лазерный нож и отводит его для удара. - От такого чистого сердца прока побольше будет.

   Что ж… видимо, договориться не получится.

   Я рывком подаюсь ему навстречу, одной рукой выбиваю нож, а другой толкаю в грудь. Ладонь, пробив костюм, неожиданно увязает в его плоти, как в желе. Господи… что за месиво у него внутри?! И как на ногах еще держится?

   Мутант хватается за меня, из горла его вырывается клекот, а потом густо идет серебристая пена. Сдерживая рвотный рефлекс, откидываю тело в сторону и перевожу оставшуюся энергию на лучевики, вмонтированные в область плеч. Надеюсь, на парочку выстрелов хватит.

- Хотите за ним? - спрашиваю, поднимаясь. Целеуловители лучевиков пляшут по оставшимся мутантам красными точками. - Или все же поговорим?

   На их лицах замешательство. Стволы дробовиков нервно дергаются, перепрыгивая с пленных на меня. Ну, давайте же, не делайте глупостей…

- Это правда, что на севере есть лекарство от даматита? - спрашивает, наконец, один из мутантов, все еще держа меня на мушке. Но в глазах его появляется надежда.

- Правда. - Я отключаю лучевики и поднимаю вверх руки. Даже ради одного стоит рискнуть. - И я как раз держу путь в те земли.

- Хорошо, - кивает мутант, окидывая взглядом остальных. - Сделаем так…

   Плазменный заряд попадает ему в шею, раскрывается огненным веером, срубая голову. Остальные мутанты не успевают отреагировать, за считанные секунды от них остаются лишь разбросанные по траве части тел. Все вокруг блестит серебром мутировавшей крови. В принципе, даже красиво.

- Ох… - вздыхаю я. - Как вовремя… Проклятье! - И поворачиваюсь к вскипающему за спиной воздуху.

«Какого черта, Эрик? - посылаю я по внутренней связи, мысленно настраиваясь на сознание бывшего напарника. - Ты же видел, они поддались мне!»

   Воины Ордена Чистоты – бывшие солдаты – отключают коконы-невидимки, закручивая их в силовое поле экзокостюмов. Я уже и забыл о подобной роскоши, коконы требуют колоссального количества энергии. Мои солнечные батареи столько не накопят…

- О, да! Я слышал. Ложь во спасение. Все еще проповедуешь, Дамбит? Ищешь чистые души? - усмехается Эрик, отключая шлем. Тот распадается на сегменты и исчезает в заплечном щитке. - Не надоело надеяться на чудо?

- Надежда - удел простых людей, - парирую, тоже избавляясь от шлема. Давненько мы не смотрели друг другу в глаза. - А я пытаюсь это чудо сотворить.

- Ты сошел с ума!

   Он знал, что физически остановить меня не сможет, не имеет права, а потому и не пытался. Вот только силы убеждения ему тоже не хватало.

- Дамбит, не дури. - Эрик посмотрел на меня долго, пронзительно. - Кого ты пытаешься спасти? Это больше не люди, слышишь? Ходячие трупы, вплавленные в костюмы. В них нет ничего человеческого!

- Неправда, есть.

- Даже если и есть… Даже если и так – носители даматита должны быть уничтожены. Приказы сверху не обсуждаются!

   Бродячих артистов семеро: четверо мужчин средних лет, старик, девушка и мальчуган лет десяти. Именно на него я смотрю так пристально, словно пытаясь прочесть, что же таится в его сердце. По преданию, десять святых могут спасти город. Сумеет ли один святой спасти планету? И то ли это сердце, в котором можно воспитать святость?

   И есть ли у меня время, чтобы ее воспитать?

   Я давно отслеживаю эту труппу, кочующую из поселения в поселение со своими представлениями. И много чего могу рассказать о каждом. Например, мужчин–актеров заботит лишь хлеб насущный. К тому же двое из них – нетрадиционной сексуальной ориентации. Молодая актрисулька кидается по ночам в любую постель – лишь бы была потеплее. Старик… вот его сердце достаточно чистое, но время жизни на исходе… жаль.

   А мальчик хорош. По ночам он часто смотрит на звезды, ища неведомые ответы на незаданные вопросы. И взгляд его – почти взгляд Войда…

   Мой последний шанс.