Прощение

Прощение

У Базира была нелёгкая жизнь, но он упрямо шёл к своей цели, понимая, что нелёгкая жизнь – это единственное постоянное условие в бесконечной войне между магией и церковниками. Родители Базира пали в этой битве, до конца оставаясь преданными идеалам креста, и даже не думая отступить от них ни на шаг, пусть бы и во имя собственных жизней.

Базир ими очень гордился. Он очень желал последовать по их пути и остаться таким же верным кресту и свету, и, возможно, в один день так же, как и они, не задумываясь, пасть в битве с проклятой магией. Для этого он составил подробный план жизни, разбив свою главную цель на несколько целей поменьше.

Первый шаг был тяжёлым и долгим – нужно было пройти изматывающее обучение в стенах Церкви, пройти все дисциплины на высшие баллы, а после выдержать экзамен, который должен был определить дальнейший путь. Это Базиру удалось. Он закапывался в книги, посещал все дополнительные занятия, и даже переписывал набело тексты до тех пор, пока не избавлялся от чернильных помарок и не запечатывал в памяти намертво переписанное.

Вторым шагом было стать помощником кого-нибудь из охотников на магических тварей. Базир был умным и он понимал, что прославленный охотник, из числа первых и ведущих, не возьмёт его, даже лучшего ученика, к себе в помощники. Просто из гордыни не возьмёт. И тогда Базир, ещё обучаясь, понемногу пытался сойтись со вторыми-третьими, отстающими лишь немного от ведущих, но никогда не нагоняющих их. В годы учёбы Базир понемногу помогал потенциальным своим наставникам, действуя в ущерб настоящему, отнимая у себя сон и отдых, но выкладывая по кирпичику будущее.

И после экзамена Базира взял в помощники один из вторых охотников. Так миновал второй пункт.

Дело оставалось за третьим пунктом – набраться опыта на службе помощником; за четвёртым – стать охотником; пятым – отметиться каким-то потрясающим деянием; и за шестым – перейти из маленького отделения Святой Церкви куда-нибудь в отделение побольше, может быть, в саму Церковь Животворящего Креста, численность слуг которой перевалила за три сотни.

И всё это виделось Базиру реальностью. Он шёл к своей цели день за днём, и только одно омрачало его: сестра.

Базиру не повезло быть старшим. После ухода родителей к Седым Берегам Вечности на его плечи легла забота о сестре – Шарлотте. Внешне, если взглянуть на них, не зная, об общей крови, невозможно было угадать, что они родственники. Базир пошёл в отца и сложением, и смолью волос, и заострёнными чертами лица, и упорным нравом, а Шарлотта – тонкая, словно невесомая, голубоглазая, светловолосая в мать. но хуже всего было то, что Шарлотта смотрела на мир с предельной наивностью и мечтательностью. И это в годы войны!

Базиру едва ли не приходилось её заставлять учиться. Курсы будущих охотников, само собой, с таким раскладом закончить было нельзя, и Базир, немного помучавшись, отправил Шарлотту учиться на целителя, рассудив, что это будет неплохо, нужно и как раз по ней. Но там нужно было многое заучивать, а Шарлотта не проявляла рвения, лишь безропотно ходила на занятия, но ничего не делала сверху, и училась кое-как.

–Да как же тебе не стыдно? – Базир впервые тогда накричал на сестру, да и вообще на кого-то. – Война с магией! Это отродье наносит урон нашим церковникам. Наши родители отдали жизни…как ты можешь быть так равнодушна?!

–Всё это глупость, – отозвалась сестра, – эта война идёт безумно долго. даже наши родители и их родители не застали её начала. Значит, и мы не застанем её конца.

Базир с трудом подавил в себе гнев, устыдился себя, и попробовал воззвать к жалости:

–Неужели не жаль тебе страдающих людей? Ты могла бы помогать им, исцелять их, если бы только приложила усердие…

–Это ты прикладываешь усердие, а я не хочу. Мне жаль людей. Всех. Но я просто неспособная.

Базир вздохнул и вскоре смирился и забрал сестру с целительства, перевёл в швейные мастерские. Там она корпела над расшивкой мантий и форм, латал уже потёртые вещи – труд совершенно монотонный, но спокойный и не требующий обширных знаний. Наблюдая за скорбной фигурой Шарлотты, Базир поймал себя на том, что стыдится её. У него, блестящего ученика и помощника охотника, такая вот никакая, совершенно блеклая сестра. Мыслимо ли это?!

Тогда он попытался её расшевелить, заставить что-то узнавать, но она оставалась равнодушной. Базир снова вышел из себя и потребовал назвать причину. И зря он её услышал…

***

Любовь сотворила мир, любовь сотворила жизнь, дала цели и заставила к ним стремиться. Но вместе с благотворностью она принесла и разрушение. Она развязала войну, породила смерть, отняла разум, обострила чувства, лишила опоры.

Шарлотта влюбилась. Влюбилась давно и безнадёжно. Впрочем, всё дело было в том, что влюбилась она совершенно не в того, в кого следовало бы.

Фентор был всеобщим любимцем. Первый охотник, молодой, недавно закончивший курсы, он, в обход всех правил и устоев, всего здравомыслия, перепрыгнул ступень «помощник охотника» и сразу же стал сам Охотником, и мгновенно выбился в лидеры. Он умел очаровывать! Наставники дали ему дорогу, помогли стать лучшим, старейшины Церкви простили дерзковатые шуточки, снисходительно улыбнувшись:

–Молодость!

А девушки из числа помощниц, целительниц, портних, кухарок и прислужниц разной масти, в большинстве своём забывали как дышать, когда сталкивались с Фентором – так поразительно он действовал на них! и Фентор, конечно, знал свою власть. Но в сердце не имел привязанностей и развлекал себя тем, что иногда, по хорошему настроению, улыбался то одной, то другой девице, и наслаждался мгновенным её смущением, упивался внезапным трепетом и буйствовал, ощущая загорающуюся надежду. Надежду, которой не было суждено сбыться, которая должна была остаться ноющей занозой или шрамом, если Фентор слишком уж увлекался.

Фентор был любимцем охотников, которые искали с ним дружбы, поддаваясь его врождённому умению влиять и увлекать людей. А вот Базир не искал. Он ненавидел Фентора. От зависти ненавидел. Всё, что было достигнуто Базиром, явилось следствием его труда и упорства, а Фентору всё, и даже большее, далось лишь за какое-то врождённое неуловимое разумом качество, за умение очаровывать, за навык располагать к себе одним присутствием. И теперь Базиру, уже смирившемуся с несправедливостью жизни, проникшей даже за стены Церкви, пришлось столкнуться с новым ударом: его сестра, как и многие, влюбилась в этого выскочку, в этого удачливого мерзавца Фентора!