Просто дыши

Глава 1. Хайди

Иногда кажется, что мир идет против тебя. Я бы даже сказала прет на всех парусах, норовя раздавить, как букашку. И ты чувствуешь себя беспомощным до того момента, пока не вспомнишь излюбленные мотивирующие слова, вроде: «будь сильным», «ты со всем справишься»… Нельзя сказать, что они мотивируют меня дольше, чем на пять минут, но все же в них есть что-то, что подталкивает идти вперед. Как бы ни было трудно, я пытаюсь выкарабкаться из западни. Это жизнь, иначе здесь никак: либо борешься, либо тонешь.

Нужно просто дышать и не останавливаться на пути к своим целям.

Сегодня обычный понедельник, ни чем не отличающийся от других точно таких же понедельников: та же спешка, тот же выпитый на ходу кофе, те же пробки в восемь утра и тщетные попытки сделать хоть что-нибудь до конца. Я пытаюсь быть организованной, пытаюсь справляться со всеми поручениями, но не всегда все выходит идеально.

Несмотря на распространенную среди рабочего класса неприязнь к маленьким кабинкам с компьютерными столами и полнейшему отсутствию личного пространства, мне нравится работать в офисе. В тот день, когда я устроилась сюда, в «River Island», мой папа сказал: «Только сумасшедшая согласится на эту работу». Моей задачей было быть «девочкой на подхвате»: бесконца мотаться туда-сюда и выполнять тонны поручений. Но мне нравилось. Да, может, у меня есть энергия и энтузиазм из-за моего недолгого срока работы здесь, но тем не менее, иногда все это и правда интересно. Все-таки я верчусь в индустрии моды.

В «River Island» меня приняли сразу после окончания университета, не без предварительной стажировки, естественно. Говорят, что попасть к ним в команду и быть приближенной к такому явлению, как мода, довольно-таки непросто. В основном бренд стремится отразить сугубо английский стиль и использует в своем дизайне клетку, крупную вязку и прочие материалы, напоминающие «бабушкины тряпки». Как по мне, все это больше напоминает шотландские традиции, но кто я такая, чтобы судить? Всего-то девчонка на побегушках. Нравится ли мне их одежда? Определенно нет. Иногда от переизбытка клетки самых разных видов начинает рябить в глазах.

В свои двадцать три я уже имею работу мечты, собственную квартиру (ну, пока еще арендованную) и «мини», подаренный родителями в честь окончания университета. Идеальное время для амбиций и намерений строить карьеру, неправда ли?

— Хайди, — подозвал меня к себе Джош, директор офиса, — тебе уже звонили из офиса на Фернас-Грин? Им должны были привезли образцы новой ткани, я бы хотел посмотреть.

— Да, уже бегу, мистер Дейс.

— Просто Джош, — подмигнул он мне.

Мистеру Дейсу уже за пятьдесят, у него два брака за спиной, трое детей, сумасшедшие алименты и ярковыраженная седина в черных волосах, которую видно за километр. Но он все равно просит всех называть его «Просто Джош».

«Просто Джош» вручает мне стопку бумаг, которые нужно доставить в соседний офис. Не меньше полусотни листов, перевязанных бечевкой, как какая-то макулатура. У мистера Дейса есть не менее странная способность идти наперекор привычным вещам, как сейчас: вместо того, чтобы использовать файловую папку или хотя бы дырокол, он сложил бумагу стопкой и перевязал бечевкой! На самом первом листе жирным шрифтом было выведено: «Коллекция весна-лето 2019». Засмотревшись на нее, я и не заметила, как с кем-то столкнулась. Стопка с грохотом упала на пол, и каким облегчением было видеть, что все листы остались на своих местах. Я подняла взгляд, собираясь извиниться, но когда перед глазами нарисовалась фигура Остина Лоуренса, это желание мгновенно испарилось. Не утруждаясь скрыть неприязнь, пропускаю сквозь стиснутые зубы:

— Нельзя быть повнимательнее, Лоуренс?

— И тебе доброе утро, Освальд. Очередная пробежка?

— Хм, а я посмотрю, ты снова мараешь рукава?

Парень приподнял руку и посмотрел на правый рукав, измазанный черными следами от грифеля. Он попытался его отряхнуть, но даже последнему дураку яснее ясного — это бесполезно. Тогда Лоуренс выпрямился и надменно посмотрел на меня с высоты двухметрового австралопитека. Ну и что, что волосы у него блондинистые и глаза серые… Для меня он все равно всегда был и будет одноклеточным хамом. Он даже не помог мне поднять эту чертову кипу с пола, чего там говорить!

— Язвить — явно не твой конек.

— А у тебя отсутствует малейшие признаки совести и хоть каких-нибудь манер, — фырчу в ответ, прижимая стопку покрепче к груди.

Обменявшись полными презрения взглядами, мы как можно скорее разошлись. Несносный идиот.

Остин Лоуренс работает в компании на год дольше меня и является здесь одним из лучших фотографов с примесью дизайнера (как ни странно). Да-да, именно у него есть та самая извращенная склонность добавлять клетку во всевозможные модели. И пусть его дизайны и фотографии, должна признать, бывают неплохи, сам же он просто ужасен. Иногда, глядя на Лоуренса, я усиленно гадаю, как земля вообще носит таких людей. Он из тех людей, которые смотрят на мир через черно-белые очки и напрочь отказываются их снимать. Единственный, с кем Лоуренс здесь нормально общается, это Джош. Можно сказать, они хорошие друзья (если его вообще устраивает этот термин). К остальным же он относится по большей части нейтрально. Но ко мне же он испытывает самый пик неприязни. Мы постоянно конфликтуем. Нахождение рядом друг с другом в радиусе менее ста метров вообще невыносимо. Я слышу мерзкие подколы, еще когда они не успели сорваться с его грязного языка.

Убрав за ухо выпавшую прядь, вальяжно иду к выходу. На этот раз смотрю исключительно прямо, на случай, если вдруг Лоуренс обернется. Он не должен видеть, что хоть как-то задевает меня. Слишком много чести. Закидываю проклятые бумаги на пассажирское сидение своего «мини» и с облегчением сажусь за руль. Иногда мне кажется, что это единственное место, где я могу нормально расслабиться. На пару секунд застываю, глядя куда-то вперед. Лоуренс всегда вводит меня в ступор. Я пытаюсь относиться ко всем нормально, но для него есть особое исключение в моем правиле. Наконец, включив зажигание, выезжаю с парковки.