Против богов

Глава 5

Глава 5

Разлилася речка тихая, разлилась по обе стороны, да на два берега разделилась. А назвали тут реку Временем, что несет свои воды издревле. Исток свой в прошлом берет, устье в будущем, а посреди настоящее, да оно быстро прошлым становится. Разделяет время жизнь-то надвое, а мостки не делает. Как в реку ступишь спокойную, так волной и всколыхнется, понесет по течению, а уж где на берег выкинет, угадать не можешь.

Вот и стоят на берегах разных Арн с Эринкою, да друг на друга смотрят по-разному. В ее глазах тоска застарелая, да боль неисцеленная, а посередь них надежда плещется, светом добрым сияет. А в его лишь холод леденелый, да пустота черная. Забыл совсем сокол ясный, как по реке Времени в одной лодке с женою плыл. Как за весла дружно держались, да о будущем думали. Затянуло в омут князюшку, в темень стылую, да из плена никак не выпустит. Вот и замер на месте одном пресветлый, в камень обратился.

Нет мосточка меж ними хлипкого, чтоб перебраться один к другому, иль по середке встретиться, чтоб согреться в объятьях горячих, о любви своей вспомнить. Так и стоят по обе стороны, в своих думах закрывшись. Эрин к богам о помощи взывает, а Арн, как из подвала выбраться думает.

Очнулся уж воин Меченый, темницу свою оглядел, да нет пути ему на свободу желанную. Вот и стоит за дверью к шагам чужим прислушался. Пусть и нет в руках его меча острого, да и нож исчез любимый, да руки свободными оставили, они Арнарду заместо оружия всякого послужить сумеют. Вот и ждет помощник Алвора, когда дверь враг неизвестный открыть захочет. А там уж и на волю вольную соколом помчится.

А пока Арн в темнице притаился, Эрин к богине направилась, да на колени и встала, руки к идолу протянула.

- Помоги мне, Матушка, вразуми дочь свою глупую. Что делать мне с мужем заблудшим, как до сердца и памяти его достучаться?

Опутан Арнард чарами злыми, как в доспехи закутан, и не подберешься с силой доброй. Боится Эрин мужу любимому плохо сделать, коли сунется, вот и просит совета высокого, да пока томится Арн в подвале храмовом, ответа Заступницы выжидает. А пока на идола каменного во все глаза глядела, на улице ворон и каркнул, будто знак подал. Сверкнули глаза Аридины светом зеленым, да и распахнулись ворота тяжелые. Влетел в храм священный ворон, да на плечо жрицы старшей уселся. Вот он, ответ долгожданный.

Поднялась с колен жрица, богине своей поклонилась, да в подвал прямиком направилась. Сидит на плече ее Михай, глазами зорко по сторонам выглядывает, да улетать не спешит. А как спустилась к двери подвальной жрица старшая, так и остановилась, будто задумалась. Щекой к стене холодной прижалась да глаза закрыла. Взволновалась ее душенька, да сердечко гулко стукнуло, в ушах громом небесным отозвалось.

Вот откроет она дверь тяжелую, да с любимым снова встретится. Поглядит в глаза его дымные, услышит голос знакомый, да только пустое все. Ни к груди его прижаться, ни к устам желанным припасть. Стоит за дверями мужик чужой с ликом родным, как лед холодный, да как дух черный, злой. Ни в объятья жену свою примет, шею свернет без сомнения. А коль вспомнит потом, так уж простить себя не сможет…

Да и тайну свою как выдашь теперь, как про сыночка сознаешься? Ежели увидит Арна младшего, с собой заберет, прямехонька к богу злому отведет на поклонение. Изгадит душу чистую, путами черными оплетет. Вот и выходит, что про сына молчать надобно, да об их супружестве говорить не станет. Придет еще времечко, когда соединят они руки, как в дни счастливые, да руны брачные огнем засияют. А покуда чужой ему останется, заново дорожку к сердцу топтать станет. Только вот примет ли теперь воин Меченый в любимые жрицу Аридину?

- Довольно уж думы думать, пора другу ненаглядному дверь на волю открыть.

Да засов и сдвинула. А как из-за двери Арнард кинулся, так Михай и каркнул громко, да к хозяину на плечо слетел. Арнард тут и замер, с рукой протянутой. А рука та, уж на горле жрицином пальцы сомкнула, да сдавить и не успела. Держит муж жену за горло белое, да в глаза синие вглядывается. Второй раз Михай каркнул, тут и отмер князюшка. Эрин с дороги откинул, да наверх и бросился. Уж в храм вбежал, да Михай с плеча слетел и назад в подвал помчался.

- Куда ты, Михай? – Арнард выкрикнул.

А ворон мудрый ему из подвала карканьем ответил.

- Спешить нам надобно!                                                     

Не летит ворон хитрый, назад хозяина заманивает. Сказал пресветлый слово бранное, хотел уж за Михаем спуститься, да тут сама жрица в храм поднялась. А на плече ее ворон сидит, на воина глядит лукаво. Ответил ему Арнард взглядом сердитым:

- Никак жрица глянулась? Быть может, с ней остаться решил, друг верный?

Михай на плечо хозяйское и перелетел.

- Так-то оно лучше будет.

К воротам спешит Арнард, из храма уйти спешит, покуда остальные жрицы не объявились. Да только вышел на улицу, ворон снова назад полетел. Тут уж совсем взъярился пресветлый, кулаки сжал да и выкрикнул:

- Коль ко мне не вернешься, тут оставлю.

А Эрин уж к воротам подходит, а на плече ее ворон сидит, голову набок склонил, мол, и что теперь, хозяин, делать станешь?

- Со мной ли ты, ворон вредный? – так воскликнул Арнард.

Михай опять ему на плечо уселся. Да как только прочь шаг воин сделает, к жрице возвращается, никуда без нее идти не желает. Совсем уж взъярился князюшка, на друга верного осерчал.

- Ну и сиди тут пнем трухлявым, изменник в перьях!

Оглядел Арнард село пустое, коня приметил, к нему и направился. А Михай-то опять свою потеху затеял. Догнал князюшку, на плечо уселся, да только тот на коня забрался, назад к жрице кинулся. Сел ей на плечо, да каркать и принялся. Куда, мол, без меня скакать намерился? А коль и дальше дружбу водить хочешь, то и жрицу с собой прихвати. Сплюнул на землю Арнард, да и поскакал прочь.