Противостояние. Хоринис

Глава четырнадцатая. Восстание

Ганс ослабил хватку, и тяжелое тело наемника рухнуло вниз, под стену. Харви тем временем уже разбирался с механизмом ворота, поднимающего ворота.

Наконец цепи заскрежетали и мост стал потихоньку опускаться. Пока вроде все идет хорошо… Ганс снял с трупа наемника, убитого Харви, меч и принялся спускаться вниз, чтобы встретить наконец паладинов. Лишь бы все…_

ЧЕРТ!!!

Какой-то ублюдок, решивший прогуляться до восточных ворот, заметил вооруженных рабов и с криками помчался в центр Хориниса. Его уже не остановить. Как, впрочем, и рабов.

- За Инноса!

Подъемный мост с грохотом рухнул наземь. Примерно полтора десятка озлобленных, изголодавшихся людей вылезло из укрытий. Они пришли, чтобы освобождать. Чтобы убивать…

Ганс замахал руками, призывая к спокойствию, но на одной из башен уже забил тревожный колокол. Дьявол!

***

- Сука!

Норригтон с ненавистью в глазах ворвался в толпу рабов, размахивая направо и налево мечом. Несколько отощавших фигур рухнули наземь, но остальные схватили его сзади за шею и принялись душить.

Мэт крутанул в руке меч и с силой вогнал одному из них, кажется, бывшему торговцу, лезвие глубоко в живот сзади.

- Вашу же мать!

Дампек, уже пьяный в хлам, вылез из своего дома с топором наперевес.

- Иди к Верхнему кварталу, закрой там все к чертовой матери!

В порт идти опасно – там самая большая концентрация рабов и именно там сейчас идет бой. Бешеный, насмерть. Тварь!

Мэт заметил краем глаза ополченца, нырнувшего в дом кузнеца, где он жил. …! Там же Дайана!

Наемник кулаком разбил нос обессилевшему рабу, рывком поднял с земли почти задохнувшегося Норригтона, влетел в дом, откуда раздавались визги. Ополченец, которого Мэт узнал – когда-то эта мразь служила в Хоринисе – схватил Дайану за руки и уронил на кровать.

Мэт с бешеными криками схватил раскаленную сковородку с овощами, стоявшую на зажженной плите, и наотмашь ударил ополченца по затылку. Тот рухнул на пол с проломленной головой. Мэт схватил Дайану за руку и потащил наружу, в Верхний квартал.

Из портового района доносились крики. Несколько наемников бежали оттуда с оружием. Отовсюду слышалась отборная брань, крики. Дампек сейчас дрался с рабом, от которого остались только кожа да кости, но, тем не менее, тот опасно пытался уколоть орка неким подобием копья. Мэт, отпустив кисть Дайаны, мечом снес рабу голову. Дампек кивнул и принялся отступать по кварталу ремесленников вместе с выжившими наемниками. Мать, мать, мать вашу!

Рабы подняли голову. Черт бы подрал их! Ну суки, Мэт не сдаст вам город. Наемник затолкал жену под почти до конца опущенную решетку ворот Верхнего квартала, руганью поднял наемников. Откуда-то прилетел арбалетный болт. Рухнул молодой наемник рядом. Мэт спрятался за мертвым телом. Еще один. Скользнул по решетке и влетел в кого-то сзади. Раздался вздох, женский вздох. Что?!

Мэт повернул голову. Дайана, Дайана! Болт угодил ей в бедро, и теперь по красивому платью расплывалось кровавое пятно. Она плакала, кричала, теряла силы. Откуда-то возник сонный Саландрил, заметив раненую женщину, быстро взял ее на руки и потащил к себе. Мэт ошарашенно проводил их глазами.

Суки… В женщину… Пальцы непроизвольно сжали рукоять меча, загнанного в ножны. В городе осталось примерно восемь-девять живых наемников и два орка: Дампек и еще больной Хош-Мор, вылезший из постели, едва услышав сигнал тревоги.

- Трое, - крикнул он наемникам, нервно переступавшим с ноги на ногу. – Возьмите еще кого-нибудь и любой ценой держите восточные ворота открытыми! Нам нужно продержаться до возвращения орков! Норрингтон! Мы с тобой, оставшимися наемниками и Дампеком пойдем зачищать улицы. Убивать любою мразь, какая только осмелится поднять оружие, даже палку! Все, вперед! Хош-Мор, закрой ворота за нами!

Шаман, болезненно поморщившись, кивнул и поковылял к вороту. Все, все приказания даны. В бой!!!

***

Наемники реорганизовались, и стали зачищать квартал за кварталом, держась тесной группой. Первоначальное преимущество в силах было потеряно. Немногие выжившие после контратаки рабы либо сдавались в плен, либо пытались бежать. Наемникам помогал орочий шаман, засевший на крыше одного из домов Верхнего квартала и время от времени запускавший огненные шары то в один, то в другой дом. Конечно, толку от этого было мало, но подобные меры заставляли непривыкших к магии людей вжимать голову в плечи. Ополченцы гибли один за другим, даже не пытаясь оказать сопротивление сытым натренированным ублюдкам-наемникам. Многие пали, а оставшиеся пытались дать деру.

Гаронд спрятался в круге орочьей арены неподалеку от полуразрушенных казарм ополчения. Вроде спокойно. Здесь становилась понятна истинная сущность этих волосатых тварей.

Они отремонтировали почти весь город, вырыли ров в мерзлой земле, но лучше всего им удалась арена. Средних размеров, почти идеально круглая, со зрительскими местами, с хорошим песком, притащенным неведомо откуда. Будто больше некуда было девать ресурсы…

Где-то в Портовом квартале раздался оглушительный вопль. Кого-то убили. Гаронд вжался во внутреннюю стенку арены. Ему впервые за долгое время стало по-настоящему страшно. Никогда, даже во время битвы на Онаровых полях, он не был один. Вокруг него были верные солдаты, готовые отдать свои жизни за своего лорда. Теперь он один…

Прошло примерно полчаса. Бой перенесся из Портового квартала ближе к Восточным воротам, куда пытались прорваться выжившие, те немногие, кто еще были верны Инносу. Но таких было немного.

Гаронд выглянул из своего укрытия. Вроде никого. Торопливыми шагами он спустился к набережной, еще раз осмотрелся, и теперь почти бегом, не замечая тяжести доспехов и усталости, направился на причал, где когда-то стоял их корабль, «Эсмеральда». Туда наемники, а потом и орки, вряд ли сунутся. К тому же оттуда, если не изменяет память, можно на какой-нибудь брошенной рыбацкой лодке доплыть до берега, свободного от орков, потом переждать зиму и летом отправиться на материк.