Прояви свой боевой раскрас

Глава 9. О, привет, Мышка!

Черт возьми! Кто-нибудь, выключите звон в моей голове! Кто-нибудь, выключите боль в моем теле! Кто-нибудь, выключите яркие вспышки под моими веками! Всё нещадно болело, делая любое движение настоящим испытанием.

Я ставила на то, что средством, которым меня так быстро вывели из строя, был газ. А ещё я надеялась на то, что он не был отравляющим. Потому как после смерти каждая клеточка тела е должна была отзываться неимоверной болью. Или ошибалась в своих суждениях про загробную жизнь?

Я попыталась протереть глаза. Ну, как попыталась. Я чуть приподняла руки в жалкой попытке достать до глаз, но потерпела полное фиаско. Как же мне хотелось побыстрее их открыть, чтобы наконец-то узнать место, где я оказалась. Но у моей головы были другие планы: ей хотелось лишь трещать по швам и прогонять хоть сколько-нибудь адекватные мысли.

Но ладно. Даже с закрытыми глазами я кое-что могла сказать со стопроцентной уверенностью, применяя свою великолепную дедукцию. Ну, например, я бы не удивилась, если бы увидела себя в другой комнате. И, конечно же, я представить не могла, где нахожусь, но точно знала, что находилась в лежачем положении. В кровати. В довольно неплохой кровати. Ой, да что это я! В ужасно-удобной-мягкой-приятной кровати.

На этом мой мозг отказывался дальше анализировать ситуацию.

Я приняла этот отказ, как стремление еще немного отдохнуть и попыталась привести себя в более удобное положение для сна.

- Оох, - с тяжелым вздохом я перекатилась на бок.

Тут же мой нос уткнулся во что-то, что точно не могло опознать лишь по одному прикосновению. Тогда протянув руку, я уперлась во что-то мягкое и теплое.

"Наверное, нагрела подушку пока спала," - подумала я и успокоилась. Ну а чего мне было опасаться? У меня наконец-то появилась возможность поваляться в кровати в свое удовольствие, не получив при этом возмущенных замечаний тети Анджелы.

Несколько минут все было хорошо, но потом "подушка" начала ворочаться и подхрапывать. Меня сонную это немного смутило: почему подушка крутится? Или почему издаёт звуки? То ли препарат, которым меня усыпили, так подействовал на мои мысли, то ли мне просто не хотелось ничего, кроме как заснуть вновь, но я в миг забыла о странной подушке возле меня и вновь успокоилась.

Я бы так и заснула, если бы меня не ударили локтем в ребра.

- Ох, - я постаралась сесть, чуть согнувшись от боли. Наконец, после двух попыток у меня получилось оторвать тело от теплой постели.

- Мне нужно открыть глаза, - проговорила я вслух. - Ну пожалуйста, - наконец-то заработавший мозг решил немного мне помочь.

- Давай, давай, давай, - как мантру повторяла я, чуть потирая висок.

- Открывайтесь быстрее, - произнесли откуда-то сбоку сонным голосом. – Только прошу, не мешай мне спать.

Стоп. Мои глаза распахнулись сами собой, тут же закрываясь вновь от яркого света вокруг. Протерев их я предприняла новую попытку увидеть мир, которая наконец-то увенчалась успехом.

То, что до этого я назвала "подушкой", оказалось человеком. Мужского пола. Парнем. Симпатичным парнем. Вау-вау-вау каким представителем сильной половины человечества.

Я закричала.

А чего можно было ожидать от человека, которого вчера вырубило на полу в одной комнате и вернуло в реальность сегодня в совершенно другой, в другом положении в пространстве? Я не думаю, что многие на моём месте были бы счастливы такому повороту событий.

Но закричала я не от страха, а от неожиданности.

Ведь парень-то был не очень обычный. О, Господи! Это был парень мечты. Это был Том.

- О, привет, Мышка,- чуть-чуть присмотревшись ко мне вдруг произнёс он чуть хриплым ото сна голосом. – То есть, ты же Нора, да?

Я открыла было рот, чтобы сказать ему, что я уж точно не Мышка, но слова так и не нашли выхода. Я начала кашлять от комка в горле, который мешал этому необычному разговору.

Не дожидаясь ответа, Маркес лёг обратно на кровать, проговорив при этом:

- Не знал, что ты не любишь говорить при парнях, - он чуть зевнул, закидывая руки за голову. – Жаль, ведь голос у тебя очень мелодичный.

- Гмм, - я прочистила горло.

- Ну или ты стесняешься меня, не так ли? – Том вскинул бровь.

Я покраснела, лишь мельком взглянув на него. Мне было стыдно за слабость, стыдно за молчание и стыдно за стеснение. Мои щёки уже приобрели оттенок спелого помидора, когда повалилась обратно на кровать.

Боже, ну что же мне теперь делать?