Прямая линия

Прямая линия

Так уж устроен человек: выживает, когда от него этого не ждут, и умирает, когда от него этого не хотят.

Подслушано где-то

Кардиограф выплюнул бумажную ленту, исчерченную волнистыми линиями, и ушел в глубокий дзен. На бумаге читались сплошные помехи и более ничего.

- Давай сюда, - первый номер торопливо выхватила кардиограмму, - это что за амурские волны?

- Дрейф и тремор, - я немного разбираюсь в медицинской технике, и не моя вина, что эта техника никак не может разобраться в себе.

- Ну, так перепиши!

- Не могу. Он умер.

- Кто? – фельдшер испуганно глядит на неподвижного пациента.

- Аппарат.

- Б…ть, что за детский сад, Маш, поставь на зарядку!

- Мужчина, а где у вас тут розетка?

***

- Татьяна! – побитый жизнью нейрохирург приемного покоя задумчиво разглядывает доставленное нами тело, - я был о вас лучшего мнения! ЭТО что?

- ЧМТ[1]

- Нет, Татьяна, это не ЧМТ, это – элементарный запой!

- Очевидцы сообщили, что ОНО ударилось головой!

- Очевидцы могут сообщать что угодно! Больной врет всегда!

- А здоровый?

- А здоровый человек врет самим фактом своего существования!

- Почему?

- Потому что здоровых людей не бывает.

Я прекрасно понимаю фельдшера. Долгова тянет время. Через 10 минут с момента прибытия мы имеем полное право уехать и оставить персонал приемника наедине с этим ходячим недоразумением. Но хирурги – народ тертый. Сказав, все что, счел нужным сказать, доктор возвращается к основной теме диспута.

- Таня, здесь нет ЧМТ. Вы его осматривали?

- Конечно! – возмущение в голосе выдает фельдшера с головой.

- И где следы падения? Ушиб, ссадина, гематома?

- Сейчас будут! Маш, дай мне скальпель!

- Отставить членовредительство! Вы понимаете, как меня подставили, Танюша? Я не могу назначить Кэ-Тэ без видимых следов Чэ-эМ-Тэ. И без Кэ-Тэ тоже отпустить товарища алкоголика не могу!

- Ну, простите меня, глупую женщину! Мне все тела положено доставлять в больницу, если они письменно не откажутся. А это даже в бумагу ручкой не попадет! И куда мне его? Он же здоров, как сволочь, напился и спит себе, а граждане вызывают! В психиатрию мы не возим, а в терапии меня развернут к хирургам, у них КТ нет. В следующий раз шарахнем его головой об дверь, чтобы точно ваш профиль был!

- Таня, да он же не падал! Мужчина, вы головой ударялись?

- Мммм… Угу.

- Вот! – фельдшер победоносно ухмыляется.

- Да вы сговорились! – хирург обреченно подписывает карту вызова, - у вас минута, чтобы убраться отсюда, и чтобы больше я ваших тут не видел!

- До скорого, - коварно улыбается Долгова, и мы отбываем, закрывающейся дверью едва не снеся голову неосторожному санитару.

***

- Так, что тут у нас? Гражданочка, вы вызывали? Показывайте тело. Не тормозим, уважаемые, расходимся!

Я нашариваю светом фонарика интересующий нас объект: очередной отважный алконавт украшает своим присутствием заплеванный асфальт. Вокруг толпятся социально ответственные гражданки, и как назло, ни одного физически активного гражданина.

- Мы это не утащим. Девушки, не поможете?

«Девушки» из актива немедленно перетекают в пассив: «а может, вон того мужчину попросить?».

- Мужчина! – академически поставленным криком мне удается контузить фельдшера и обратить на себя внимание гуманоида, задумчиво поливающего мочой детскую площадку.

- Мне некогда. А вы кто? А сами? У вас же водитель есть! А перчатки не дадите? А спирту?

- А в глаз?

- Маш, прекрати!

Девушки скоординированным агитационным ударом прививают мужчине гражданскую сознательность. Тело водворяется в машину и приводится в чувство тяжелой рукой фельдшера.

- В хирургию опять?

- Не, Маш. За «опять» он нас точно сегодня прибьет. Давай для разнообразия в токсикологию скатаемся.

***

- Не нравится мне этот район. – Я изучаю подозрительно круглые мелкие отверстия на двери подъезда.

- Это всего лишь криз. Сейчас собьем бабушке давление и возьмем обед. Ну, открывайте!

- Может, заснула?

- Я ей засну! Люди сволочи. Поехали обратно.

- Подождите! У меня домофон сломался! – мощный голос старушки оповещает нас с балкона, - я вам сейчас ключи скину! Ловите!

- Отставить ключи! Вы их кому-то в голову точно зафутболите!

- И поедем к хирургам.

- Маш, заткнись. Спускайтесь и открывайте!

- Я не могу, у меня давление!

- Швыряться ключами с балкона вы можете, а спускаться не можете? Открывайте дверь сами или мы уезжаем!

- Уже иду!

***

- Не нравится мне этот район, - повторяет мою мысль водитель, - и рожи кругом какие-то бандитские.

- Ну, знаешь, наших фельдшеров без формы на улицу выпусти – тоже от бандитов не отличишь.

- Обед?

- Да. Потом помывку, туалет, заправку и еще один обед.

- Приятно работать с профессионалом!

***

- 8 месяцев? Мария Александровна, вы издеваетесь! Мы линия! Отправьте педиатров!

- У педиатров обед.

- А у нас пересменка!

- У вас пересменка через три часа, Таня, не имей мне мозг, ты и так халтуришь, то обед, то бомж в машине нассал.

- Поехали, Маш отсюда, нас здесь не любят!

***

- Совсем забыла! На пятиминутке сказали рацию не выключать.

- ну, давай послушаем, чего болтают.

По рации мат диспетчера, и областная бригада заблудилась в двух селах, попутно вместо одной роженицы подхватив двоих.

***

На маленькой кухне подстанции вместо чайника термопод. Клочок бумаги, прихваченной скотчем, «убедительно просит» доливать воду, чтобы «кипяток был всегда». Незначительный штрих, подчеркивающий темп жизни подстанции. Это офисный планктон имеет роскошь кипятить чай по 5 минут, а меня снова срывают с обеда, который по времени суток в народе принято называть «ночной дожор».