Прыжки с хромоножкой

3.10

3.10

Утром наведалась вчерашняя толстая тетка, принесла воды, сухарь, вынесла помойное ведро. Продолжил физические упражнения, чтобы не падать духом.

За день было несколько посещений. Мама Фрося ругала и жалела меня через дверь. Я в это время тянул растяжку. Девчонки во главе с Машкой принесли мне яблоки, которые подпихивали в зазор под крышей сарая, а я ловил их с низу. До крыши они довольно ловко забирались по стенке, упираясь босыми ногами в сучья нетесанных досок.

- Девчонки, - спросил я, - а вот если бы у вас была копейка, чтобы вы купили?

Исследование показало, что желаемым приобретением могли бы быть ленточка для косы, кулек орехов, гребешок, пирожки и леденцы. Учту.

Вечером меня опять кормила Хромоножка. Я ел очень вкусную жаренную печень с душистым хлебом, и слушал ее болтовню, а также обещание взять с собой в город на базар.

- Смотри, что я нашёл для твоей коллекции, - через междосочное пространство протиснулась монета.

Я перехватил ее, но разглядеть не смог.

- Тяжелая. Что это?

- Три грошика. В своих вещах нашел. Они здесь не в ходу, в самый раз для начала коллекции.

- Спасибо, - я щупал монету, осмысливая фразу: «В своих вещах нашел». То есть она себя уже вполне мужчиной чувствует. Забавно. Я вот про себя вряд ли когда-нибудь так скажу.

- Здесь небо очень красивое. Звезды крупные.

- Мне не видно через стенку, - я был совершенно не расположен к романтике, - Скажи, это какая губерния, какой уезд, какая тут судебная система? Какой год? Очень хотелось бы знать когда отменят крепостное право. И платят ли еще виру за убийство?

Хромоножка рассмеялась.

- Ты совсем не наблюдательный. Барская усадьба - это же наш универ. Не заметил? А про остальное даже и не думай. Тебе это никчему.

- А что мне к чему?

- Косу плести и о женихах мечтать.

- Шел бы ты баиньки, Павел Афанасьевич.

- Какой бы ты хотела себе подарочек, Марьюшка? Не стесняйся. Может новые панталончики?

Так-то идея не дурна. Я каждый вечер мучился тайком со стиркой и сушкой единственных трусов. Дхоти после цивилизации уже не прокатывало. Но просить об этом извращенку не хотелось абсолютно.

- Десятизарядный пистолет-карабин Браунинга со съемным прикладом, если его, разумеется, уже изобрели.

- Хочешь куколку? И много ленточек? Будешь шить платьюшки и шляпки.

- Иди спать.

- Обиделась? Зря, я же от души, - а сама ржет, зараза.

- Спокойной ночи, - я отошел к своей соломе и свернулся калачиком. Мне было грустно и холодно. Я закрыл глаза и старался полностью игнорировать всяческие способы продолжить беседу. Я - мужик, и слово мое твердо.

Работодатели соскучились по мне раньше, чем я по ним. Не успел я дождаться очередного сухаря как прибежала Алена из мастерской и выпустила меня из заточения. Пелагея принимала важный заказ, а меня звали предъявить заказчику. Я хотел было направиться сразу, но Алена поволокла меня домой для переодевания, а потом сама очень красиво заплела мне косу. В мастерскую мы прибыли когда Пелагея уже нервничала. Я слегка поклонился и робко посмотрел на суперважного гостя. Им оказался тот самый генерал-губернатор, перед которым я опозорился два дня назад. Он узнал меня и приветливо улыбнулся.

- А, сказочница... рад видеть тебя в здравии. Сильно ли наказали?

- В самый раз, барин.

- А у меня к тебе дело, милая. Дочь моя Ульяна Всеволодовна на празднике Иванова дня, что мы отмечали у Карпицких, видела платье на Ганне Андросовне, соседке вашей. Да в полном восхищении осталась. Мечтает теперь наряд свой свадебный диковинной птицей расшить. Твоя работа была на Дабровской?

Я кивнул.

- Уж постарайся, родная, и с дочкиным платьем не оплошать, - тут он наклонился ко мне, поймал мою ладошку, пожал, незаметно вложив в нее кругляшок, и шепнул: «Хоть и виновата была, да все ж таки из-за меня тебя наказали. Совестно мне. Не сердись. И старайся». Подмигнув он вышел из мастерской, а Пелагея побежала следом. Все девчонки повылезли в окно смотреть на важного барина. А я рассмотрел кругляшок и ойкнул, прикидывая, где его прятать. Славный дядька дал мне серебряный рубль.