Прыжки с хромоножкой

3.12

3.12

Вечер был очень теплый. Мой фан-клуб грыз баранки и с большим интересом слушал экспрессивный расказ о поездке на базар, где было и такое! и такое!! и вот такое интересное!!! Потом я с гордостью демонстрировал ножик (пришлось соврать, что купил сам), и показал куда им приблизительно буду тыкать, если ко мне подкрадется какой-нибудь разбойник.

- А еще я придумала игру, - поделившись впечатлениями я перешел к реализации новой задумки, - В усадьбе кое-где спрятана одна штука.

- Что за штука? - заинтересовались мои маленькие друзья.

- А вот такая... - я мелом нарисовал на лавке погремушку (очень приблизительно), - Она стоит на длинной ножке и вот такого роста, - я показал рукой на Машкину макушку. Она может быть и в каком-нибудь сарае, и в любой каморке, и в любой старой постройке. Где угодно.

- А если найдем?

- А если найдете- будет подарок, - я поглядел в любопытные глазенки, сияющие в густых вечерних сумерках не хуже кошачьих, - Денежка!

- Денежка? - заинтересовался фан-клуб.

- Да, - гордо сказал я, - Копейка.

- Так копейка или денежка? - озвучила общий вопрос озадаченная Машка.

Я озадачился не меньше, и во избежание недоразумении показал одну из оставшихся с базарного дня монет.

- Копейка! - худенький мальчишка с черными цыганскими кудрями обрадованно хлопнул ладошкой по лавке.

Договорившись, что меня сразу оповестят о наличии штук, похожих на мой корявый рисунок, мы начали расходиться. Медленно бредя босиком по прохладной траве я рассуждал, что в сущности эта моя идея была неплоха. Ослович рядом, а значит неподалеку будет и загадочная погремушка. И соответственно, наоборот: если я найду погремушку, рано или поздно там объявится историк. Повышенный контроль за моей особой напрочь исключал возможность самостоятельного поиска. Но для маленьких детей нет преград. Еще, помнится, Шерлок Холмс привлекал их для сбора информации.

Мать сидела на пороге и ждала меня.

- Глупая ты, Марья. То женихаться начинаешь, то с детьми тетёшкаешся.

- Ничего я не женихаюсь, - настроение пошло под гору, - Не нужно мне это.

- А что нужно? Сказки рассказывать?

- Выспаться нужно, чтобы утром жемчуг из пальцев не выпадал.

- Ну так иди, спи... - она вздохнула.

- Доброй ночи, - сказал я и неожиданно для себя обнял ее за плечи. Мама Фрося улыбнулась и погладила мои косы своей ладонью.

- Красавица моя, ложись спать, Марьюшка.

В комнате было темно и душно, хотя ставни мы не закрывали. Я чуть не взвизгнул, кода заметил движение у окна.

- Кто здесь? - я охрип и осип одновременно, настолько неожиданно страшным оно мне показалось. Первая мысль была о чертях, про которых Машка вчера рассказывала страшно убедительные истории. Вот не думал, что смогу так проникнуться.

- Тихо, это я...

З-зараз-за хромоногая. Убил бы, будь хоть чуть посильнее.

- В своем уме? Какого ... ты сюда залезла? Совсем с ума сош... - попытки ругаться были пресечены внезапным и агрессивным поцелуем, я попал в плен наглых верхних конечностей, а моя спина от шеи до задницы была облапана и обшарена настолько быстро и детально, будто имелись веские основания подозревать меня в хранении наркотиков.

Мой маленький кулак, несмотря на недостаточный размах, пришелся аккуратно в солнечное сплетение нападавшего. Приглушенный «ох» был райской музыкой, свобода - наградой. Хрустнув шейными позвонками я вкратце разъяснил скрючившейся Хромоножке всю недостойность и неосторожность ее поведения, недопустимость распускания рук и допущения в моём отношении действий, могущих опорочить принадлежащие мне девичью честь и человеческое достоинство.

Отдышавшись, агрессор сощурился и адски изломил черную бровь. Волосы, упавшие на лицо, придавали мужскому светлокожему лицу оч-чень сердитое выражение.

- Сама дала повод.

Теперь мои брови изломились,

- Это как же?

- Когда за попу меня хватала.

А, это... Признаться, почувствовал легкое смущение. Действительно хватал, ничего не скажешь.

- Сейчас мама зайдет, иди домой, - попросил я, - Потом обсудим твою попу.

- Поцелуй меня.

-Давай потом? Момент не удачный.

- Не уйду.

Я тоскливо вздохнул и подошел к распрямившемуся мужчине, кивнул.

Маньячка! Ощущение было, что она меня сожрать хочет. И затолкать меня руками в свой жадный рот. И если начинать вырываться, то нас точно застукают. Но самое-пресамое скверное - дикие хромоножкины манипуляции стали находить живой отклик в девичьем теле. Желание влипнуть в мужской торс, так что не оттащить, вцепиться ручками в крепкие мужские плечи, чтобы остались как минимум синяки, а в идеале - продрать ногтями шкуру до самой кости, и кусать все, до чего смогу дотянуться...

Кто бы знал, чего мне стоило это сдержать... В итоге извращенка, с трудом восстанавливая дыхание после так называемого поцелуя, считывала с моего милого девичьего лица все оттенки досады, в то время как я имел счастье лицезреть переход от мук страсти к жгучей обиде.

Павел Афанасьевич изящно удалился через окно, даже не пожелав мне доброй ночи, минут за десять до прихода мамы Фроси. Возможно по этой причине доброй ночи у меня как раз и не было. Я бы не взялся описывать то, что творилось ночью со мною. Тело ломало, мозг отключился. Единственное желание владело мною - вылезти в окно и разыскать Хромоножку, чтобы... Р-р-рррр... Вероятно, сожрать ее.

Забылся под утро, но был растормашён матерью. Черт! Зеркало отражало измятое полубольное существо с темными кругами под глазами. Панда обзавидуется. Каша из крупных зерен (как же они все-таки называются?) не полезла в желудок. Компот тоже. Холодная вода пошла как родная.

А в мастерской все валилось из рук. Полчаса потратил, чтобы собрать мелкий жемчуг из опрокинутого блюдца. Да едва успел отпрянуть от растянутого на пяльцах белого платья, когда продрал о кованный край сундука правое предплечье и густые рубиновые капли заляпали мне весь сарафан и пол у рабочего места. Если бы кровь попала на свадебный наряд меня бы самое малое убили, а так выпроводили из помещения и послали к бабке Фене.