Прыжки с хромоножкой

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ, в которой всё потихоньку возвращается на свои места.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ,

в которой всё потихоньку возвращается на свои места.

4.1

Ах-х-х-хр-р-р-р-а-а-а-....

Резко сел, хватаясь за горло. Меня душило, носоглотку и горло продрало так, будто вместо воздуха я вдохнул колючую ледяную воду. Еле продышался...

Огляделся.

Был я в сарае, сидел на земляном полу. Тело кололо мелкими иголками, конечности не слушались. Это я выяснил, когда попытался встать, некрасиво раскорячившись, но плюхнулся на пузо. В шкуру у пупка больно врезалась пряжка ремня. Уронив голову на руки пролежал неизвестно сколько в полуобморочном мареве, на грани сознания слышал кашель и всхлипы.

Что, б...ть, вокруг происходит?

С великим трудом поднял лицо и попробовал осмотреться. Мрак. Ни черта не видно.

Завалился на бок, похлопал еле слушающейся рукой по карманам. На телефоне есть фонарик. Достал. С десятой попытки смог включить. Первое что попало в поле зрения - рука. Мужская рука с белым шрамом у большого пальца. Моя рука...

Получилось... Вернулся...

Что за всхлипы? Кто там хнычет? Хромоножка!

Осветил пространство вокруг: хлам, хлам, хлам. Да где же она? Перевалился на другой бок. Вот она, зараза. Лежит полубоком, отвернувшись, спина вздрагивает от всхлипов.

Если доползу - убью.

Дополз. Злость помогла. Развернул ее лицом к себе, собираясь высказать все, что наболело за прошедший месяц, но не смог. Во-первых, тупо не хватило сил. Во-вторых, Хромоножкина мордашка вместо идеального лица Павла Афанасьевича была еще одним доказательством, что я дома, и это гасило большую часть агрессии. А в-третьих, она была взъерошенная, лицо перепачканное и заплаканное, глазищи такие большие, несчастные, а она в целом такая ... миленькая?

Последнее обстоятельство несколько меня обескуражило.

Пока я глупо хлопал глазами пытаясь это осознать, девушка привстала на локте, не разрывая со мной зрительного контакта, и со всей силы лягнула ногой в бедро.

Зар-р-р-раза!

И в голень. И опять в бедро (но это потому что я увернулся, а так было бы в самое туда). В плечо (уже рукой). По лицу (явный перебор!).

Пока я пытался перехватить ее руки, она шустро откатилась и стала подниматься. Поднялась со второй попытки, но не из-за слабости, а из-за ноги. Маленькая, злая, лохматая... Она еще исхитрилась стоя пнуть меня своей хромой ногой в бок.

- Ненавижу тебя!

Меня же разобрал смех. Я лежал на пыльном полу, слабый, избитый и смеялся. Наверное это было нервное, сродни истерике. Тем не менее, отсмеявшись, я смог встать. Осветил фонариком окрестности. Выяснил, что Хромоножка уже покинула гостеприимный сарай. Надо догонять. Потопал к выходу. Стоп! Потопал назад. Еще раз обвёл лучом сарай. Подгжужка, или как ее там, уже потухла, стала почти незаметной на фоне прочего хлама. Осмотрел конструкцию с погремушкой внимательнее: палка, на которой крепилась эта хрень, уходила в земляной пол. Или нет? Я ощупал землю рукой и обнаружил, что вокруг палки - деревянный круг, делённый на две половинки. Вытащил одну, убедился, что под ней ямка. А в ямке - горшочек с моим добром! Ослович - супер! Просто лучший!

Забрав приветик из прошлого, я закрыл ямку и покачал головой. Люди в космос летают, кругом компьютеры, сотовая связь, нанотехнологии... А меня в прошлое перенесли палка, ямка и погремушка. Нет слов.

Тщательно закрыв дверь, я побрел к выходу с территории университета.

Кругом тишина. Сколько сейчас времени? Телефон услужливо показал, что сейчас четыре утра первого ноября. А когда я входил в сарай первокурсники праздновали Хэллоуин. Меня не было около восьми часов.

Впереди показалась светлая курточка Хромоножки. Я догнал ее, поделился информацией, но она даже не посмотрела на меня, и уж конечно же не ответила. Так молча мы и дошли до ее дома. Даже не удивился, что на пожелание доброго утра она не ответила тоже.

К себе домой я летел как на крыльях. Мне дико повезло, что я вернулся не через неделю, а всего лишь через несколько часов. Мой любимый подъезд, мой любимый этаж! Моя горячо обожаемая дверь! И мой прекрасный ключ, который чудом не выпал из кармана, пока меня пинала злобная фурия!

И мой сердитый отец, ждущий меня кухне...

- Почему не спишь? - невинно спросил я, а сердце тревожно и радостно забухало об ребра. Все-таки я очень по нему скучал. И дико рад его видеть.

Отец откинулся на спинку стула и хмуро посмотрел на мое возбужденное лицо.

- А ты?

- У меня были дела.

- До утра? - я кивнул, - Какие? Позвонить не мог?

Мне было одновременно и стыдно, и радостно.

- Не мог...

- Будь любезен, объясни мне свое отсутствие. У тебя две минуты. Потом едем в приёмный покой делать экспресс-тест.

- Какой тест? - озадачился я.

- Андрей, - отец встал и подошёл ко мне, - Я же вижу, что ты стал не такой, ты дерганый, психуешь, более замкнутый...

- На наркотики тест? - дошло до меня, - Не, пап, притормози. Вот... - я достал пузатый глиняный горшочек, с трудом запиханный в карман куртки, и поставил на стол. Взял с сушилки для посуды толстый нож и принялся отколупывать сургуч с крышки. Сдвинув подальше крошки, я вытряхнул содержимое на стол. Историк - молодец! Все как и было: мешочек, нож и две монетки.

- Это мне, - накрыл ладонью ножик и денежки, и подвинул мешочек отцу, - А это тебе. Подарок.

Он неуверенно развязал мешочек и высыпал на ладонь монетки. Штук тридцать, разного цвета и размера.

- Откуда это у тебя? - как ни было странно, но отец счастливым не выглядел. Даже наоборот - встревоженным.

- Купил, - робко соврал я.

- Сомневаюсь. Чтобы это купить, надо очень хорошо зарабатывать, больше чем я и уж куда больше чем ты.

- Да ладно? - я с интересом поглядел на денежную россыпь.

Отец выбрал несколько монеток и показал мне: