Прыжки с хромоножкой

4.3

4.3

- Привет, девчонки, чем заняты? - я приобнял за талии стоявших у подоконника Карину и Хромоножку. Последняя вздрогнула и покосилась на меня с опаской. Я сделал вид, что не заметил и ущипнул ее за тощий бок. Каришка, наоборот, приобняла меня за плечи.

- Приветики. По философии лекцию переписываю.

- Прогуляла? А отцу расскажу?

- А расскажи, - предложила она и взлохматила мне волосы.

Тут мне прыгнули на спину, захватив в удушающий прием шею. Пришлось выпустить Хромоножкину талию, чтобы обеспечить приток воздуха к горлу.

- Андрюшка!

- Ты растолстела, как бегемот, слезь, а то грыжа вылезет, - я попытался отцепить вторую близняшку, но безрезультатно, - Маришка, а по попе? Наглой толстой попе?

- Довези до угла и обратно!

Пришлось везти её на себе до угла и обратно.

За всё это время Хромоножка на меня даже не взглянула. Так и стояла у окна в ожидании пока первая близняшка переписывает конспект.

Я ссадил Маришку рядом с сестрой и пошел к расписанию.

- Андрюшечка! - крикнула мне вдогонку Марина, - А ты вечером дома будешь?

- Угу.

- Ну мы тогда часам к восьми придем!

- Угу.

- А тортик купишь?

- Куплю низкокалорийные батончики, а то кто-то слишком толстый.

- Кто?

-Ты.

- А Карина?

- А Карине куплю торт.

Что-то упало. Я обернулся, обнаружив, что Ильченко собирает с пола свои книжки и как попало запихивает их в рюкзак. Она не могла присесть на корточки, и ей приходилось нагибаться. Видя как ей неудобно и досадуя на невоспитанных сестер я поспешил ей на помощь. Но тут и до близнецов дошла суть затруднения, поэтому собирали рассыпавшееся содержимое рюкзака мы все вместе. Поднимая последние вещи, воспользовался моментом и погладил под коленкой ногу Ильченко. Уверен, если бы она не боялась привлечь внимание, то непременно бы меня лягнула.

Ах, тебе не нравятся мои ласки? Учтем.

Весь день я оказывал Хромоножке знаки внимания. Она пряталась от меня в толпе девчонок, а я старался невзначай ее коснуться. То за локоток ее придержу, то подам упавшую вещь (а у нее при взгляде на меня все валилось из рук), пару раз в толкучке положил руку ей ладонь между лопаток. Она дико злилась, но сделать ничего не могла.

После пар я подкараулил ее на выходе из универа, и осчастливил желанием проводить до дома.

- Я не домой, - огрызнулась она.

- Провожу куда скажешь, - не отстал я.

- Уже пришла. Мне в библиотеку.

- К философии готовиться? Я с тобой.

Она уставилась на меня, пыхтя от злости. Какие у нее интересные глаза, однако. Серые, с жёлтыми и карими лучиками. Неопределенные такие.

- Чего ты добиваешься?

- Не поверишь - хочу проводить симпатичную девушку до дома.

- Не поверю.

- Да не будь ты злюкой, провожу тебя, побеседуем.

- У меня нет ни малейшего желания вступать с тобой в беседы. Проводи кого-нибудь другого.

- Например?

- Например, двойняшек.

- У-у-у, - я грустно пожаловался, - Их провожать аж до Краснозаводской, до самого конца. Пусть идут сами, их все равно двое. А ты по пути живешь, тебя провожать сплошное удовольствие.

Она скрипнула зубами и пошла в сторону дома. Пришлось бежать за ней.

- А как же библиотека? Я уже настроился... От меня не убежишь, даже не пытайся. Давай помогу...

С трудом вырвал у нее рюкзак, и мы пошли рядом. Всячески пытался разговорить ее, но Хромоножка упорно молчала, и даже не глядела на меня. Но я не сдавался.

До розовой двухэтажки оставалось не более трехсот метров как прилетел первый жёлудь. Он стукнулся об мою грудь и упал на асфальт. И это при том, что вокруг росли одни рябины. Девушка зашипела, получив снаряд в лицо, а через секунду на нас обрушился град из желудей.

Определив откуда мы подверглись атаке, я сбросил рюкзаки и кинулся к строительным блокам, сваленным в кучу. Прыг-прыг, скок-скок, «иди на», «пошёл ты», ой-ой, «пустите, дяденька!».

- Отпустите, дяденька...

Я вытащил из прикрытия двух пацанов-школьников, и несколько экспрессивно (что было вызвано бешенной скачкой по стройматериалам и общим недовольством ситуацией) потребовал объяснений столь необоснованно агрессивного поведения (встряхнув их пару раз для убедительности).

Дети бестолково канючили отпустить их, я проводил разъяснительную работу.

- Да отпусти ты их, - Ильченко прихромала к нашей компании, таща оба рюкзака.

- Это почему это? - возмутился я.

- Просто отпусти и все.

- Нет.

Она бросила мой рюкзак на блок и пошла к дому. Заметив на ее щеке грязный след от жёлудя, рявкнул:

- Стоять.

Как ни странно она остановилась.

- Значит так, мелочь невоспитанная, - я опять встряхнул бандитов, - Еще раз кто-нибудь будет обижать мою девушку, я тому...

- Это твоя девушка? - самый крупный из мальчишек упулился в меня неверящими глазами.

- Это моя девушка, - подтвердил я, - И если кто-нибудь...

- Чё, правда?

- А чё, есть сомнения?

- Ну, да.

Я не стал вступать с ними в полемику, а подтащил их к Хромоножке.

- Быстро, но искренне извиняемся, - дети затеялись было бухтеть, но еще пару встряхиваний и мой, наверное, очень сердитый взгляд, позволили им посмотреть на ситуацию под другим углом. Выслушав сбивчивые извинения и заверения типа «больше не будем», девушка молча кивнула. Я отпустил их, пошептав каждому на ущко напутственные слова в превентивных целях. После чего забрал рюкзак и вернулся к ожидающей меня Ильченко.

- Салфетки влажные есть?

Она все также молча кивнула, достала из рюкзака маленькую пачку и протянула мне. Я вытащил одну салфетку и посмотрел на «мою девушку».