Психея и не маг

1

Компания знаменитостей и раньше мучала властительницу класса своей противной дружной компанией и, в принципе, банальным фактом, что они существуют. Понятное дело, что основная проблема ненависти крылась в лице наглой командирши, которая всегда старалась избегать колдунью иллюзий стороной, чтобы не попасть под ее холодный взгляд и горячую руку, какая позволит себе использовать секундное заклинание лишь бы навредить своей дорогой знакомой. Хватало того, что она не стеснялась посылать ей глюки во сны прямо пред соревнованием по спорту, лишь бы команда героев не смогла победить, чего уж она могла учудить, если бы воздушная богиня дала повод как-то себя покалечить.

Когда в колледж вместе с ее забитыми котятками приползла ещё и принцесса волшебного королевства, для Любавы возник лишний повод доказать своё превосходство, и возможность побесить человека, чьими гневными эмоциями она, буквально, питалась. Именно владыка воздушной стихии дарила ей такие в эксцессе[1], пока сама наследница короны беспокоила её, честно сказать, крайне слабо.

Ничего прелестного и милого в этих веснушчатых щечках и ядерном характере Сатана не только не нашла, но даже не пыталась осознать. В один раз она действительно возжелала понять, что же такого обнаружила в ней её вечная соперница с манией величия и стремлением к совершенству, коли взяла к себе эту разрушительницу ее перфекционизма, и потому полезла читать мысли, из чего, увы и ах, все равно ничего не поняла.

Два слова: “солнечный свет”.

Такие же ютились и в голове их всей команды, и точно такие же витали в рассудке еще двух новоявленных студентов, которых принесло в колледж лишь волей ошибки, и каковым никогда здесь не имелось места.

Земные мальцы волновали её настолько слабо, что она на них плевала, даже не считая за учеников своего класса. Абсолютный дофенизм[2] и к особи фанатичного мальчишки, что зачитывался комиксами, какового, в самом деле, правительница дара иллюзий считала, как минимум забавным, а, как максимум, очень даже интересным. Может со стороны он и грезился ей странным, но она, в самом деле, бывала на уроке попросту начинала улыбаться, потому что опять слушала его мысли. Тот запоминал все прочитанные комиксы, внимал и оставлял на подкорке все рассказы, так что, можно считать, что, пока все писали очередные темы преподавателя, боясь отстать от него хоть на секунду, Любава каталась на космическом шатре где-то на других планетах, прознавая фантастическую историю с воспоминаний весьма хаотичного мальчишки.

Да, этот юнец вызывал какой-то определенный интерес, а вот другой был настолько серым и неприятным пятном, что она вовсе ненавидела на него смотреть. В нём была какая-то странная напыщенность друга, смешанная с неясным болезненным стремлением действовать, как у его возлюбленной и при этом каким-то сумасшедшим, абсолютно противным для неё, великой Эриды[3], желанием всех меж собой помирить, чтобы во вселенной расцветали только мир и гармония.

Единственный плюс, который она находила в факире - его весьма хорошее чувство юмора, отличавшееся невообразимым умением в сарказме. Так, хотя бы, становилось понятно, почему же он является лучшим другом ее вечной соперницы, которая не стесняясь доверяет ему, и к кому тот тоже всегда готов прийти на помощь.

Невзирая на то, что Саша являлся еще ой каким ближним для Вари и какое-либо действие по отношению к нему могло вызвать ее небывалую агрессию, Сатана туда даже не желала лезть, зрея в этом самодовольном и своеобразном юнце лишь массу безграничных минусов, которые принуждали её без остановки закатывать глаза.

Тот даже не бесил её, скорее попросту заставлял равнять его землей, аннулируя существование того, будто выкидывая всякое напоминание в бездне мироздания. Он, как и сотни других её одноклассников, - далёкий объект, до которого ей вообще нет никакого дела и никогда не будет интереса. Кроме волшебного колледжа их никогда и ничего не свяжет, эти секунды и её случайные встречи с ним на каждом уроке - единственные перипетии, которые никогда не станут прямыми дорогами к друг другу, а так и останутся лишь непроизвольными мгновениями встречи в огромной многомиллионной толпе.

Какой повод у нее, инициатора конфликтов и ненавистника спокойного мироздания, сойтись с этим счастливым пацифистом[4], страдающим губящим мечтанием о радости каждого, даже противного ему окружающего?

Вселенная приняла этот вызов и сумела такой найти.

[1] Эксцесс — крайнее проявление чего-либо; невоздержанность, столкновение

[2] Дофенизм – безразличие.

[3] Эри́да, Эрис (др. -греч. Ἔριδα, Ἔρις — схватка, борьба, бой, ссора, спор, раздор, вражда, соперничество, состязание, у Гнедича — Распря, Вражда) — в древнегреческой мифологии богиня раздора и хаоса.

[4] Пацифи́зм, пасифи́зм — идеология сопротивления насилию ради его исчезновения.