Пустой аркан

Пролог

посвящается моей подруге синестету

Нат, спасибо, что стала мне музой и

соратником

На часах издевательски мигали 04:04. Свидание с подушкой состоялось еще за полночь, а сейчас, утопая в мягком коврике, я усиленно отстирывала залитую кровью наволочку холодной водой. Сделанный наспех компресс неплохо держался на носу, а головокружение отступило почти бесследно. Фаланги горели огнем, мышцы гудели от напряжения, но я не обращала на это никакого внимания. Словно впав в забытье, я очнулась лишь тогда, когда из ткани выжалась бледно-розовая вода.

Точный бросок в стиральную машину, пару быстрых нажатий по кнопкам и один выдох, полный облегчения. Я присела на краешек ванны и, сняв компресс, бережно тронула нос: кровь остановилась. В безмолвии квартиры мое дыхание показалось оглушающим, и на пару мгновений я закрыла уши в надежде на спад приступа чувствительности.

Отголосок неясной тревожности разошелся по вискам подобно кругам на воде. Вжав ноготь в кожу, я будто силилась подцепить ускользающее от меня чувство или же воспоминание, но оно не давалось.

Нечто утраченное. Нечто, что до́лжно увидеть и понять. Нечто, не дающее покоя ни мне, ни кому-то еще.

Кому именно? Я не знаю. Или пока не знаю?

С каждым вдохом ощущения становились все иллюзорнее и тоньше. Я пыталась задержать их вместе с воздухом в легких, надеясь на озарение. Правда, его не случилось. И неведомая тайна дымкой ускользнула в ночь.

Гудящий рой мыслей испарился, и на их место явилось весьма странное желание. Оставив компресс в раковине, я прошлепала босиком на кухню. В холодильнике нашлась забытая пачка апельсинового сока и нетронутый ванильный йогурт. Опрокинув все в один прозрачный стакан, ложкой я размешала чудаковатый напиток и ушла с ним на балкон.

Рассвет, казалось, ждал лишь меня и под моим благодарным взглядом принялся отвоевывать у ночного полотна край за краем. Неторопливо прихлебывая, я наблюдала, как свет бесшумно заполнял город. Он скользил по крышам, отражался в оконных рамах и задорно блестел на молодой листве. Умиротворение проникло в мой кровоток, и сердце торжествующе разнесло его по всему телу. От макушки до пят.

— Приветствую тебя, четвертое апреля. Что бы ты в себе ни таило.