Пустой Дом

Возвращение домой

Господи, какая же сегодня пароварка. Окно автобуса не открывалось, и в нагретом от солнца салоне было намного жарче, чем на улице. Я обреченно выдохнула, до окончания пути оставалось четыре остановки, но терпение было на исходе. Волосы упрямо прилипали к липкой коже, и сколько бы раз я не убирала их назад, они возвращались к влажной шее, вызывая новую волну нервного дискомфорта.

Я не хотела ехать домой. Нет, не так. Я не хотела ехать к родителям. Я хотела оказаться дома, в своей комнате, беспечно рухнуть на свою высокую мягкую кровать с ворохом декоративных подушек, выпить кружку кофе на кухне, медленно, наслаждаясь моментом, выкурить сигарету на крыльце. Встретиться со школьными друзьями, весело провести с ними время на нашем месте. Да даже поиграть со старым пекинесом Штруделем, и перекинуться парочкой стандартных фраз с его хозяйкой - вечно недовольной, и всех и во всем подозревающей мисс Джинсер. Интересно, как она сейчас выглядит? Перед моим отъездом в институт, она неудачно окрасила волосы в местном салоне, и вместо модного шоколадного оттенка, получила цвет сине-зеленой водоросли на голове. Как выразился тогда мой отец: «Позеленела от злости». В нашем маленьком городке ее мало кто любил, и ошибка колориста добавила настроения половине женской части населения и породила десятки новых, обидных прозвищ для этой скандальной, острой на язык женщины.

Часы показывали пять минут первого. В такое время мать была еще на работе, и это меня радовало. Ведь я уже знала, как пройдет наша встреча. Она обнимет меня, спросит как мои дела, как мое здоровье, и через некоторое время, после моих односложных ответов, грустно посмотрит в окно, томно вздохнет, выдержит драматическую паузу, пару раз украдкой взглянет на меня, и, удостоверившись, что я жду ее откровений, начнет долгий, муторный рассказ, повествующий о ее несправедливой, трудной, безвыходной ситуации. И мне останется только навести огромную кружку кофе, под уже знакомое замечание матери, что я сыплю слишком много сухого напитка, и слушать ее исповедь, которая может продолжаться часами.

Потом придет отец, если он вообще соизволит сегодня явиться домой, по-свойски взъерошит волосы на моей макушке, кинет пару шуточек невпопад, и уйдет на задний двор, где будет до самого вечера делать вид, что занимается благоустройством территории. Мать проводит его испепеляющим взглядом, а после повернется ко мне и, со связкой «Вот видишь», продолжит свою обвинительную речь.

Так мы просидим на кухне до часов семи вечера, а потом, я, сославшись на то, что мне нужно собираться, покину ее компанию, с распухающей от количества влитого дерьма головой и с неизменным чувством облегчения от окончания бессмысленной беседы.

Да, я знала, каким будет мой день, и только предвкушение предстоящего вечера весело щекотало мое сердце. Этим вечером я встречусь со своими друзьями, с которыми не виделась чуть меньше года. И это означало только: реки алкоголя, смех, пьяный угар и неминуемые приключения для задних подушек безопасности.

Я соскакиваю с последней ступеньки автобуса на землю, и нежный летний ветерок приятно холодит распаренную в адском котловане кожу. Закидываю рюкзак на спину, оставляя джинсовку в руках, и бойким шагом, чуть ли не пританцовывая от битов популярного трэка, играющего в наушниках, направляюсь в сторону дома. От остановки до нашего дома идти совсем не долго, не более пятнадцати минут. Настроение быстро набирает обороты. Я шагаю по родным улочкам, солнце мягко припекает голову, прохладный ветер заботливо сдувает жар с моей кожи, в воздухе еще осталась свежесть ночной грозы, а городские клумбы пестрят яркими фейерверками разнообразных цветов, утопающих в сочной, влажной зелени. Улыбка самопроизвольно появляется на моем лице, и, на волне радостной эйфории, я чувствую, что готова расцеловать любого прохожего, оказавшегося на моем пути.

Вибрация мобильного телефона заставляет меня вынуть наушники-гвоздики из ушей и остановиться. На экране высвечивается «Мама», и я принимаю вызов, уже готовая к тому, что беседа может затянуться на несколько минут.

- Дочка, привет. Ты уже дома? – женский голос звучит бодро и весело, что заставляет меня немного удивится. Какой необыкновенный день!

- Привет, мам. Еще нет, но уже подхожу. А что?

- Я сегодня немного задержусь на работе. Там в холодильнике, в синей кастрюле есть куриный суп с вермишелью, погрей, если проголодаешься. В шкафу есть печенье и конфеты, а на столе, в большой тарелке лежат фрукты, - я слушаю наставления мамы, одновременно пиная мелкие камешки на тротуаре, выдворяя их с пешеходной дороги. – И зайти в магазин, купи хлеба и оливкового масла. Я приду, и сделаю твою любимую картофельную запеканку, хорошо?

- Да, - протягиваю я гласную, мысленно сетуя на то, что придется идти почти в обратную сторону и сделать небольшой крюк, - хорошо.

- У тебя деньги-то есть с собой? – интересуется мама, и, судя по звуку, отпивает что-то из кружки.

- Есть, не волнуйся.

- Отлично. Только бери масло первого отжима. И хлеб с отрубями. Запомнила?

- Как такое можно забыть, - я улыбаюсь. Моя мать одержима идеей здорового образа жизни, пора вызывать экзорциста.

- Все тогда, я приеду после пяти. Голодная не седи! – серьезно добавляет она, - и не кури дома!

- Есть, сэр! – шутливо отвечаю я, разворачиваясь в сторону местного универмага.

- Я надеялась услышать, что ты бросила, - все в таком же тоне продолжает она, но я знаю, что в этот момент она улыбается. Чувствую по голосу.

- Кто? Я? – с удивлением переспрашиваю я, - да я и не курила никогда.

- Вот засранка, - смеется женщина, отчего я улыбаюсь во все тридцать два зуба, - до вечера. Кофе не глуши! – кидает она напоследок и сбрасывает вызов.