Путь даэдра

Глава первая. Кровожадный мир...

 Темнота…

Я привык к полному мраку. Даже уже не помню, как выглядит свет. Я много чего позабывал…

Зато сейчас слышу слова, они ласкают слух – любые, как благодать, если не слышал голосов тысячи лет. Не пойму, что говорят, будто издалека.

− Явись, явись!

А… это призывают меня. Раньше так было − давно, очень давно.

− Яви нам свой голос!

Я уже забыл, как он звучит, мой голос. Не было у меня уст последние пару тысяч лет, пребывал лишь в темноте и жутком холоде. Тела тоже не было, а вот холод меня измучил до скрежета зубовного. Если бы они были, зубки, стёр бы от досады. И видеть не мог, чувствовать – заточение одиночества, вот  что довлело надо мной эти последние века.

− Явись нам, Боэтия! Мы приносим тебе жертву! − это прозвучал зычный мужской голос. – Пусть твой дух войдёт в этого стражника, и ты увидишь человеческими глазами избранного тобой короля воров!

− Вы издеваетесь? – послышался громовой женский голос. − Жрец Яхорт! Ты слеп как курица! В этого стражника уже вошёл иной дух!

Я с усилием открыл глаза, потому что уже всё осмыслил, и мне не нравились те события, которые происходили, а тем более назревали. С усилием разлепил веки, слипшиеся от подсыхающей крови. Я был придавлен к столбу невидимой силой, давившей равномерно на всё тело так, что не мог оторвать от столба даже руки.

Это не план Обливиона. Тут немного другое видение  мира. Да и не это меня сейчас пугает, а стоящий передо мной воин в шипастых драконьих доспехах и с маской на лице, заносящий для удара зелёный ритуальный кинжал по которому бликами играл магический свет. А чуть дальше стоят на коленях, воздев руки  к огромной статуе воительницы с мечом в руках, служители и жрец в тёмном балахоне. По бокам горят два больших жарких костра из сложенных шалашом брёвен, а за служителями… за ними видны заострённые колы, на которых нанизаны обожженные трупы.

− Нееет! Я бессмертен! – мой крик был такой силы, что воин невольно сделал два шага назад − так его ударило воздушной волной. И ещё мой голос ослабил силу, сжимавшую моё тело.

Сейчас это тело моё! Чувствую давление на кожу, судорожное напряжение  моих мышц.

− Кто стал на пути Даэдра Шеогората? – женский голос громовыми раскатами бил по камням, заставлял дребезжать перепонки в ушах.  − Кто посмел вмешаться в деяния его и Даэдры Боэтии?

Закрыв  на миг глаза, я попытался вспомнить, где я существовал последнее время, кто я есть на самом деле.

Пустота... Много, много веков я не мог говорить, потому что не было уст, не мог слышать, ведь не было ушей! И видеть не мог, чувствовать – заточение одиночества, вот  что довлело надо мной эти последние века.

А перед этим? Где я был перед этим? Я не помню своего имени! А что я помню? Удары и острую грань меча или топора, гулкие удары по шитам, деревянным и стальным, кожаным и эбонитовым…

Эбонитовым? Я даэдра!  И душа моя была тысячелетие заключена в эбонитовом мече, зачарованном сердцем Даэдра!

А воин в драконьих доспехах приближается, сейчас ударит магическим клинком!

Крик... Я могу кричать так, что они убегут в страхе, эти жалкие смертные. И я крикнул, но тело  моё теперь человеческое, другое. Воину этого хватило, он еле устоял на ногах и ударить мне в грудь кинжалом сразу не смог.

Зато я уже оторвал руки от столба, отчаянно рванулся вперёд, словно муха из липкой патоки…

Вырвался!

Нож уже опускался на мою грудь, вернее, горло, потому что я был в кольчуге. А на боку моём висели ножны с мечом. Но я не успевал его достать, поэтому просто ударил прямым толчковым ногой, да так удачно, что воин отлетел до ступеней, чуть не упал. Он балансировал руками, а я подскочил и отчаянно врезал  ему в челюсть, аккурат пониже маски.

Великолепный удар − воин затарахтел доспехами по каменным ступеням, несмотря на внушительную двуручную секиру за спиной. Служители и жрец уже вскочили, хватали всё, чем можно биться. У жреца в руках оказался посох, видно, он ещё и маг. Один из служителей уже сдёргивал со спины валяющегося воина секиру. Я тоже не дремал − мгновенно сжал рукоять меча нижним хватом и с подшагом, прямо из пожен, ударил клинком по шее ближайшего служителя, стоящего в нерешительности с шипастой дубиной в руках. Мастерски ударил, клинок стукнул по шейным позвонкам.

Служители, увидев такое, в испуге бросились наутёк: кто по ступеням, кто просто убежал за большие валуны, окружавшие… святилище? Да какое это святилище! Какое-то осквернилище.

Жрец пустил из посоха два огненных шара, отступая вниз по ступеням, я спокойно от них увернулся, спрыгнул к валявшемуся бессознательному воину, снял с его спины щит. Затем поднял ритуальный клинок и воткнул этому воину в горло. Увидев это, жрец понял, что лучше смыться и дал дёру вслед за служителями.

− Ты молодец, Э… − я не помню своего имени! И это откровение пришло ко мне на фоне горящих огромных костров и обожжённых трупов. Оглядевшись, созерцал вокруг лишь снег и скалы. Это место где-то в горах, далеко от людей, чтобы не видели этой мерзости. Хотя, статуя выточена из камня,  много труда вложено − не один год точили умельцы.

Ладно, сейчас нужно найти храм или подземелье, пошарить там, ведь в каком бы месте я ни очутился, всегда будут нужны деньги или золото. А раз меня тут чуть не прирезали, то я имею право забрать здесь всё, что увижу.

Спускаясь по ступеням вниз по скале, я бормотал имена, пришедшие на ум, чтобы дать себе имя. Броэрн, Бессоэрн, Фингемир, Борох, Гимелар… Ничего не нравилось.

Эльд! Короткое, хлёсткое имя, не грубое и не нежное. Эльд… а фамилия пусть будет Тотл.