Путевые заметки Патрика О'ши

Глава 21

Сколько было пройдено к началу темноты – точно не скажу, но много. Я был измотан, пот из меня можно было выжимать вёдрами. Скатка весила добрую тонну, ноги заплетались и цеплялись за всё подряд, постоянно грозясь спровоцировать моё падение. Этому проклятому пеклу вместе с этой проклятой равниной, кажется, не было конца…

Спасительная прохлада вечера обрушилась на меня как нельзя вовремя. Из последних сил крикнув «Аллилуйя!», я бросился в траву, вытер щёки о стебли и пару раз прокатился туда-сюда, приминая под собой луг. Завершив это дикое действо, я встал на колени и, закрыв глаза, вобрал весь многогранный аромат смеси пыльцы и росы. Когда я снова открыл их, то был обрадован ещё больше: тёмной задумчивой стеной передо мной высился лес.

Не дожидаясь особых приглашений, я вскочил на ноги и буквально влетел под тень деревьев. Оказавшись у попавшейся на пути берёзы, я прислонился к стволу и перевёл дыхание. Смена температур, внезапная пробежка и прилив хорошего настроения на фоне общей усталости произвели странный эффект – мне показалось, будто меня выдернули из этой реальности и тут же вернули обратно. Я не до конца понимал, как себя чувствую и где именно нахожусь.

С первым, благо, моё тело само прекрасно справилось. Небольшой остановки хватило на то, чтобы прийти в себя и поискать среди вещей чего съестного – ко мне всё-таки подкрался голод. Любезно было со стороны Первого Помощника (я подумал, что это был он) положить в карманы мундира бисквиты и сухари. Немного, но моё положение стало не таким плачевным, и, несмотря на усталость, я был в состоянии идти дальше.

Настало время, чтобы осмотреться. На призрачно-белом фоне поднимающегося редкого тумана монотонно-чёрными столбами различных форм и размеров стояли деревья. У корней некоторых гирляндами сидели светлячки, время от времени некоторые из них поднимались в воздух. Прекрасная картина, задумчивая, волшебная, но что-то меня во всём этом великолепии насторожило. Видимо, то, что я ушёл с дороги и предположительно заблудился, сэр.

- Вот чёрт, - проговорил я. Окидывая взглядом лес, я поднял воротник мундира – стало немного зябко и сыро, выпала роса. Разжечь костёр возможности не было, оставалось только одно – идти.

В попытках всё-таки найти дорогу, я описал круг в полсотни яров, который превратился в змейку, проложившую свой путь между корнями, редкими кочками и кустами. После я перелез через овраг, обошёл довольно большой по длине изгиб звонкого ручья и двинулся вдоль него дальше по лесу. Когда я, выйдя не большому обрыву, с которого вода спускалась живописным водопадом, уткнулся лбом в дерево, я понял, что не имею ни малейшего понятия, куда идти. Огласив воздух негромким страдальческим вздохом, я рухнул на мох и закрыл глаза ладонью. Вокруг был лес, лес, лес, впереди – двумя ступенями обрыв и ручей, исчезающий в пелене тумана. Конечно, можно смело предположить, что его воды текут к морю, до берега можно дойти, а там я точно увижу огни порта…

- Проклятье… - ещё один вздох.

И на его фоне я услышал голос. Сначала я принял его за шум южного ветра, но, начиная различать слова, я быстро изменил своё мнение. Я помню, как медленно поднял голову, как вытянулось моё лицо, как округлились глаза, а потом я не нашёл ничего умнее, чем неуклюже соскочить с обрыва, пытаясь выхватить револьвер. Первое мне хоть как-то удалось, по крайней мере, ничего не разбил и не сломал, а вот кобура подчинилась только тогда, когда я спрятался за первым же понравившимся деревом. Не знаю, что именно меня напугало, может, всё дело просто в эффекте внезапности, но некое чутьё порекомендовало мне спрятаться, что я и сделал. Снова приведя в порядок дыхание, я прислушался. Голос не был громким, чтобы разобрать слова потребовалось напрячь слух, и вот что я услышал:

- Иди за музыкой…

И так несколько раз. Я достаточно послушал, чтобы убедиться! При этом, я совершенно не мог понять, кому принадлежал голос. Просто… голос, что вам ещё нужно-то?!

- Что за дрянь?! – я осторожно выглянул из-за дерева, и, к моему удивлению, голос затих.

Я пару минут сидел и вслушивался, пытаясь уловить отголоски того, что слышал, но вместо этого мои уши поймали кое-что другое. Я услышал музыку. Играло что-то струнное, при этом, где-то рядом. Я мог примерно прикинуть, где именно находился источник звука, ко всему прочему, я слышал ложащуюся поверх песню, я мог разбирать слова. Песня звучала спокойно и задумчиво. Голос женщины, исполнявший её, ласкал слух и, как казалось, манил к себе. Я решил последовать услышанному ранее совету и направился на звук.

Лютня отразила декой и струнами лунный свет, предо мной предстала прекрасная девушка в изящном платье под накидкой. Её локоны, кажущиеся в ночи серебряными, ложились на плечи и закрывали часть лица. Я, видимо, подошёл слишком близко, так как  девушка испуганно вздохнула и, прижав лютню к себе, устремила на меня свой удивлённый взгляд. Какие же большими были её глаза…

- О, мисс, не хотел вас напугать, - я заткнул револьвер в кобуру и чуть склонил голову. – Боюсь, мне придётся обратиться к вам за помощью…
- Кто ты? – что меня удивило, в её голосе испуга не прозвучало.
- Патрик О’Ши. Я несколько сбился с пути…
- И куда же лежит твой путь? – она встала и, спрятав висящую на плечевом ремне лютню под накидку, расправила волосы. Заметив заострённые кончики её ушей, я понял, что передо мной эльфийка.
- Я иду в порт Бодкерр. Я должен попасть на борт корабля, который отходит на юг этим утром. Мисс, прошу вас, - я снял берет, - не могли бы вы сказать, как попасть на пристань?

О, да, замечательно, будто спросил, как пройти до Мэйсон-стрит в родном Клертоле…
Но она кивнула и, встав ко мне в пол оборота, сказала:

- Идём.

Она повела меня направо от ручья по малозаметной тропинке. Через пару минут мы поднялись из низины и вошли в сосновый бор. Он казался огромным залом дворца, но паркет заменили моховые кочки, на окнах висели туманные занавески, а вместо свечей светили луны.

- Как ты ушёл с дороги? – прозвучал в ночи её голос.
- Слишком обрадовался вечеру, - я пожал плечами.
- Чем же плох был день?
- Не знаю, как здесь, но на лугах пекло, как в Аду.
Она через плечо смотрела на меня и лёгким движением головы поманила к себе.
- Люди редко заглядывают в Бодкерр, они не пользуются и дорогой, уходящей на север. Зачем ты идёшь туда?
- Корабль…
Девушка вопросительно посмотрела на меня, явно не удовлетворившись ответом.
- Послание. Мне надо доставить его на юг, - туманно ответил я.

Не знаю, насколько устроил её ответ, но она снисходительно улыбнулась и кивнула. Я же решил, что остаток пути в молчании проходить не должен и попытался завязать разговор:

- Так это лютня?
Девушка одарила меня немного удивлённым взглядом.
- Там, откуда я родом, на ней почти никто не играет. Банджо, мандолина – да, а вот лютня…
- А ты играешь? – в её взгляде я увидел какую-то заинтересованность.
- Нет. Но я умею петь.
- О чём же твои песни?
- Можно сказать, что обо всём. Я знаю пару песен о любви, пару о разлуке, о встречах, о жизни… о свободе, о борьбе за неё, о моей Родине. Я могу долго перечислять. А ваша песня… о чём она?
- Эта песня о любви, - моя провожатая задумчиво посмотрела в просвет между кронами. – В ней идёт речь по последней Войне за Свет. Юноша с воинством отправился за море, дева ждала его десять лет. Из всех кораблей вернулся лишь один, на нём уцелевшие воины привезли тела убитых товарищей, в том числе, и тело юноши. Убитая горем дева покинула Бодкерр, более никто её не видел. И лишь шелест сосен на ветру напоминает о ней: она зовёт своего возлюбленного и просит вернуться его живым.
- Грустная песня, - я вздохнул.
- Грустная, - согласилась эльфийка. – Все песни о той войне грустны…
- Ну не сказал бы, - возразил я.
- Ты ведь с Севера? – эльфийка улыбнулась. – У твоего народа очень своеобразная память о тех временах, чего только стоит песня «От Детта мы погнали Тёмных».
- О, так вы её слышали? – я, будем честными, несказанно удивился. Никогда бы не подумал, что кто-то знает о наших песнях дальше Южной границы.
- Конечно, - она кивнула и остановилась. – Мы пришли.

Я отвлёкся от изучения её лица и посмотрел перед собой. Мы вышли на опушку, переходящую в узкий пляж, на который накатывались бархатно-чёрный волны, посыпанные лунным серебром. В нос ударил запах соли, под мундир забрался бодрящий ветерок. Я посмотрел на него и заметил, что оно неторопливо светлело. Мой взгляд опустился к горизонту, и в полумиле от нас ему предстал порт. Собой он представлял среднее по размерам поселение с пристанью, расположившееся под прикрытием небольшой крепости. К пристани был пришвартован корабль с двумя мачтами и очень изящными обводами. Необычный вид он имел, должен заметить, сильно отличался от тех, что ходят вдоль наших берегов.

Но ещё более необычными мне показались дома, окружающие пристань. Высокие своды, проёмы дверей и окон, белые стены и тёмные, почти чёрные крыши. При приближении к ним можно было разглядеть красивую, сложную резьбу по камню, сплетённую в узоры и плавно переходящие в элементы архитектуры. Горящие в открытых проёмах свечи и лампы добавляли этой картине волшебную загадочность.

- Скоро уже утро, - я вернул взгляд на небо.
- Да, и корабль поднимет свои паруса.

Мы прошли сквозь арку, своды которой соединяли два роскошных дома, и оказались на площади с фонтаном, несколькими деревьями и скромными клумбами. В её дальней части был спуск к причалу, где в свете факелов шла размеренная и спокойная подготовка корабля к отплытию.

- Леди, вы меня очень выручили, - я протянул ей руку и осторожно пожал её ладонь. – Спасибо и прощайте.

Девушка взмахнула рукой и осталась под сводами арки. Я спустился к причалу, юркнул на трап и, наткнувшись на эльфа весьма важного вида, сообщил ему:

- Доброе утро, сэр. Я имею послание от Неназванного Ордена, которое необходимо доставить ко двору королевы… как её там?.. В общем, вот сопроводительные бумаги, там всё, вроде, должно быть, - я впихнул ему в руки содержимое кармана.

Тщательно изучив письмо, эльф внимательно посмотрел на меня и, после секундного раздумья, жестом позволил мне взойти на борт.

Я оказался на широкой палубе, на которой имелось несколько кнехтов и обухов, пара продольных скамей, люк в трюм и пара навесов. Горело несколько фонарей, в свете которых я заметил эльфов, занимающихся такелажем. Я хотел спросить у кого-нибудь, где можно устроиться, но все казались мне такими занятыми, что я не нашёл ничего умнее, чем расположиться на одной из скамей и, раскатав одеяло, немного вздремнуть до отплытия.