Путники. Тайна синей искры

Глава третья

Побег сквозь тупик

Тим понуро поплелся прочь из здания больницы. Вышел и осмотрелся. Черного нет. Нет и взгляда в спину. Но тревога никуда не делась. Тим по-прежнему не узнавал ровным счетом ничего. И мамы нет. А сам он стал объектом охоты человека со стеклянными глазами. Но почему, за что ему всё это? Что он такого сделал?

Тим добрел до детской площадки и присел на скамейку. Он постарался вспомнить все события, начиная с самого утра. Синий огонёк, загадка несъеденного бутерброда и немигающий человек были связаны между собой, это очевидно. Вот только как? И почему в течение десяти минут все события повторялись? Что значит «время истекло»? И кто сказал эту фразу? Был ли это черный человек? И зачем он изменил не только время, но и пространство? Слишком много вопросов, на которые у Тима нет ни одного мало-мальски пригодного ответа. 

Страх пополам с отчаянием захлестнул Тима. Получается, он остался один на целом свете. Вся жизнь его изменилась за какие-то десять минут. Весь мир его исчез, исчез вместе с мамой, которая еще утром так привычно будила его, и не доела кашу, и сердитая ушла на работу, и теперь неизвестно где. И есть ли она вообще в этом мире? 

У Тима все похолодело внутри от чувства непоправимости. Он был голоден и разбит. Он устал и совершенно не знал, что делать. Хорошо, что хотя бы чёрный не появляется. Наверное, он выходит на охоту только по ночам, рыщет по улицам и выслеживает свою жертву. А сейчас засел в доме и ждет, когда Тим предпримет новую попытку вернуться. От этих мыслей из глаз вот-вот грозили политься слезы. В носу уже защипало, и Тим сердито шмыгнул. Нечего раскисать, надо что-то придумать. Он встал со скамейки и побрел вдоль детской площадки, присматриваясь к незнакомым местам. 

Москва эта была явно какая-то другая. В целом всё как обычно, но глаз Тима то и дело натыкался на детали, которые просто вопили: что-то не так! Родная Тиму Москва складывалась из миллиона привычных мелочей: желто-зеленые заборчики во дворах, разбитые асфальтовые дорожки, засиженные воробьями кусты снежноягодника, чьи плоды хлопают, если на них надавить, зеленые мусорные контейнеры в каждом дворе, однотипные детские площадки, бело-голубые корпуса детских садиков и много-много других знакомых вещей. А здесь ничего этого не было, или было, но не такое. Заборчики выкрашены бело-голубой краской. Номера у припаркованных машин другие. Кирпичное трехэтажное строение цвета охры с коричневым забором и разноцветными площадками без веранд оказалось детским садиком. Соседнее с ним здание школы было скучного коричневого цвета. Тима охватила щемящая тоска. Школа в «Новых Выселках», куда Тим должен был пойти в пятый класс, обещала быть как две капли воды похожей на своих сестер во всех московских спальных районах — пара бело-коричневых коробок, соединенных коридором. А вовсе не эта коричневая коробка. Всё указывало на то, что Тим переместился в какую-то параллельную Москву. Чужую. Может, даже в совершенно другой мир с похожим на Москву городом. Это не его дом! 

Но вскоре мысли о чужой Москве, какими бы пугающими они ни были, уступили место мыслям о еде. Есть хотелось нестерпимо. Желудок голодно урчал. Но денег нет. А даже и будь они у Тима, здесь наверняка в ходу совершенно другие. 

Может, вернуться на Задорожную, зайти к Федору с Ричардом под предлогом забытых ключей? Идея плохая, черный человек скорее всего всё еще там. Он хитрый, наверняка предвидит действия Тима на несколько шагов вперед. Но иного выхода нет, придется рискнуть.

У Тима от всего пережитого совершенно вылетело из головы, на каком этаже он встретил толстяка и его бульдога. Придется вспоминать по дороге. Лишь бы только Федор оказался дома. 

Тем временем порывы холодного ветра принесли с собой первые капли дождя, и они угодили Тиму прямо за воротник. Его передёрнуло от холода, и он прибавил шаг. Редкие прохожие тоже заспешили покинуть улицу. Окрестности быстро пустели, и Тиму стало совсем не по себе. Он знал, что легко найдет путь назад, несмотря на то, что вокруг всё незнакомое. Он чувствовал нужное направление, поэтому, не раздумывая, повернул на север и быстро пошел, подгоняемый ветром в спину, по тротуару между двух бледно-зеленых многоэтажек. Ветер задул сильней, дождь усилился. Стемнело еще больше. Тим заспешил, почти побежал. Плохая новость заключалась в том, что он успел далеко уйти. Хорошая — дождь наверняка загнал Федора и его бульдога домой. Ну почему в этой новой Москве изменилось всё, кроме погоды? 

Тим помнил, что охристый детский садик — прямо за длинным многоподъездным домом. Можно хорошо срезать путь, если зайти за тот дом. Там и парк близко, с липами, где Тим расстался с Федором и Ричардом. Но Тим предпочел пойти вдоль шоссе. Черный, окажись он рядом, вряд ли посмеет схватить свою жертву у дороги, на виду у проезжающих в машинах людей. 

Хотя Тим сейчас не чувствовал прицельного взгляда в спину, он был уверен, что черный вскоре продолжит за ним охоту. Что ему вообще надо от Тима? Откуда он взялся? Почему у него такой жуткий немигающий взгляд? Такие остекленевшие глаза? Версий в голове у Тима роилось много: от инопланетян до шпионов. Но все эти версии не выдерживали никакой критики. В инопланетян Тим не очень-то верил, а шпионам за ним охотится было незачем: в семье Вершининых никаких государственных тайн не водилось. Если только, конечно, его мама — не секретный агент спецслужб, прикидывающий детским врачом. 

 «Бутербургер» — гласила вывеска маленького кафе, мимо которого Тим как раз проходил. Она напомнила ему о злосчастном бутерброде, и голод дал о себе знать с новой силой. Дождь припустил, большие, тяжелые капли падали с неба вниз с немаленькой силой, больно долбили Тима по макушке. Он миновал «Бутербургер», с завистью посмотрев на размытые фигуры людей за стеклом. Сидят там, в тепле, в сухости, кусают ароматные, сочные бутерброды с сыром, ветчиной, помидорами и маринованными огурчиками на поджаренных булочках с тмином, анисом или кунжутом, запивают горячим кофе с молочной пенкой. Хотя, может быть, в этой иной Москве и бутерброды другие? Да какая разница! Бутерброд — он и в Африке бутерброд. А Тим вот вообще не из этого мира, его тут быть не должно. Интересно, там, в его родном мире, хоть кто-нибудь заметил, что Тим исчез? Наверное, вот так и пропадают дети, — никто и не подозревает, что в один прекрасный (или ненастный) день они просто оказываются в параллельных вселенных.