Пыль пустых полок

Пыль пустых полок

Писатель Пётр Панфилов периодически пил. Причём пил по полной! Пятьдесят портвейна проснувшись, папироса, пиво, понеслась. Пьянство Петра, препятствовало попыткам переосмыслить пройденный путь, поэтому писатель просто продолжал плыть, попутно представляя публике получающиеся произведения. Призвание писать проснулось поздно. После пропитых пилюль, прописанных психиатором. Поначалу поэмы пронизанные пошлостью, потом проза. Позже публикации "петербургского полдня". Плоско. Пошло. Паршиво. Почему-то подобное получило популярность. Парадоксально! "Популяризация простоты", "Пустая писанина", "Противно" плевался Пётр. Получил премию. Пропил. Попросили покинуть пост. Посчитал предательством. Посыпал печатников прокльятьями. Пил. По привычке продолжал писать. Про природу, про политику, про прогресс. Писал, писал, писал...
Полдень. Пасмурный Питер. Пётр проснулся. Почесал побитый проседью подбородок, печально потянулся, предчувствия предстоящий приступ похмелья. Пододвинул полную пепельницу. Прикурил последнюю папиросу. Прикрыл помятую проститутку пушистым пледом, перебирая перегидрольные пряди последней. Пусть поспит, подумал Панфилов, пытаясь припомнить почём покупал прекрасную представительницу придревнейшей профессии.
Память подводила. Пожалуй пофиг предположил писатель, потушив папиросу. Положил подушку поудобнее, параллельно пытаясь пробраться под плед. Пышногрудая подружка продолжала посапывать. Пётр продумывал перспективы продолжить пьянство. Пока паук поел паутину, повеливая пространством потолка, Панфилов продумывал печальную повесть, перебирая портреты персонажей. Постепенно похмелье победоносно прорывалось перегаром, першением, подташниванием. Пётр пресксорбно понимал - пипец. Пить!!! . Проходя по прихожей, приметил пиджак, повешаный поверх пальто. Писателя покаробило. Погоны подполковника полиции. Перекрестился. Повернулся, посмотрел. Под пледом предательски появлялись полуживые попытки проснуться. Поперхнулся. "Потом. Пока пить". Пошарив по пустым полкам, перебирая пустую посуду, Панфилов покрывался прохладным потом. Портвейн прятался под пестрым полотенцем. Победив пластиковую пробку, пригубил полстакана. Полегчало.
- Петь.....
Пронеслось полуэхом
- Петь, принеси попить.
Попал! Понимал Пётр. Представляя последствия полного провала памяти, помятой полицейской посреди постели, похмелья... Походу подцепил пьяную. Привёл, поил....постель... Пу Пу пууу. Поздно. Придётся похоже получать по полной.
- Петя...
Просьбы попить продолжались
- привет. Проснулась?
- привет. Пытаюсь. Попить принёс?
Панфилов протянул портвейн.
- пакость! Поморщившись проговорила подполковник.
- понимаешь... Пытался продолжить Панфилов
- пофиг. Пойдёт. Перебила полицейская, поглащая портишок.
- по... По.. Помедленнее!!! Последний пузырь!
Перепугавшись просил Пётр.
- пожадничал?
- помилуйте! Просто пытаюся порастягивать последнюю.
- понятно.
Полицейская поднялась, потянулась, поцеловала писателя, поправляя причёску,
- Петь, признайся.. Понравилось?
- понравилось.
- просто "понравилось" ???? Панфилов Пётр - полуфиналист пулицировской премии...
Панфилов покраснел.
-просто память плохая.
- пустозвон!
- прости.
- проехали! Пожалуй пора. Пойду.
Почесав попу, полицейская принялась примерять панталоны. Приодевшись, пошатываясь подцепляя портупею
- Петь, приниси пистолет пожалуйста.
- пистолет????
- посмотри под подушкой.
Пипец. Пистолет! Под подушкой! Походу параноит подруга.
Подал пистолет.
- прости. Правда. Просто...
- Петенька перестань. Погульванили, попили. Переспали. Пошалили. Правда пора. Приду послезавтра. Пока пока.
Писатель прекратил попытки понимать происходящее. Проводив посетительницу, прилёг. Пора позавтракать похоже, почесав пустое пузо подумал Панфилов. Пора пить поменьше. Память подводит. Плохо.! Продолжался полет пафосного подсознательного понимания продолжительного пьянства. Поесть. Правильное питание! Прогуляться по парку. Почтить память предков, просто пройтись. Подышать прохладой пустых подворотен. Прекрасный план. Правда провальный. Полностью!
Поинтересуетесь почему? Просто представьте :
Первое. Правильное питание.... Писатель Панфилов последнюю пятилетку придерживаться портвейно-пивных процедур. Перебивался пельменями по пятницам. По праздникам пицца. Повседневно поглащал пригоршню пресной перловки. Повезёт - печеночные пирожки, проставляющихся приятелей пивной.
Прогулки по парку... Получив порядочных пиздюлей прошлой пятницей, Пётр противился подобным приключениям. Правда портвейн придавал Панфилову пуленепробиваемый пофигизм, Порой предлагающий погеройствовать.
Память... Писатель пропустил похороны предков, погубленных пожаром. Попросту перепив, проспал, приобняв перила парадной, прикованный полицейскими.
Перекусив пропареной полбой, Пётр продолжил писать. Потягивал портвейн, перечитывал, правил, переписывал. Плюнул. Получившаяся пьесса пошла по пути простого прозрачного примитивизма, потеряв первозданную путаницу переживаний, пронизанную постмодернизмом.
- поисписался похоже Пётр Панфилов. Пробормотал писалель.
- пора пополнить полки прозапас. Приобрести портвейн, папиросы, просто пройтись...
-Прогнать проклятого паука. Прокричал Панфилов пауку, пугая последнего.
Пётр проверил пормане. Последний помятый питик, прятавшийся посреди пустоты, приятно порадовал.
- пойдёт. Прости последняя пятихаточка. Придётся прощаться. Прослужила правдой. Пойдём. Провожу. Последний путь.
Поправив пальто, Пётр пустился протареным путем: парадная, путепровод, подземный переход, Пятёрочка. Подобные прогулки получались постоянно. Панфилов прошёл полквартала. Погруженный потоком переосмысления получающиеся пьессы. Подошёл прохожий. Попросил прикурить. Пётр пошарил по пальто. Портсигар провалился под подклад. Проворно пырнули пером. Подрезали пормане, попросили прощенья. Панфилов присел. Потерянный. Придерживая пальто повалился. Пытался подняться. Потихоньку покачиваясь, пачкал пальто пульструющим пятном.
-печально получилось. Прошептал писатель.
Пустота, Перемешаная пестрыми проекциями прожитого, прошлого, пошлого, пропитого постепенно поглащала писателя. Панфилов полз, пугая прохожих.
Постепенно питерская полуторка перешла пауку, получившему приданное писателя: Пятна пролитого портвейна, помятую постель, полсотни пьесс, полную пепельницу, пыль пустых полок.