Пьющий души

Глава 22

Проснулась Станислав, как ни странно, от вдруг наступившей тишины, которая будто спугнутая ее пробуждением, потеряла абсолютность. Вот в ней проявились не ясные звуки, какое-то сипение, пыхтение. Так и не распознав источник звуков, Стася распахнула глаза, и от ужаса и удивления потеряла дар речи. В открытую дверь старался втиснуться медведь. Похоже, в девушке он видел скорый ужин, хотя, по мнению самой Станиславы, такому большому зверю она сгодилась бы максимум на закуску. Совсем не желая стать чьей-то "котлеткой на косточке" девушка дернулась и попыталась отползти, но в грудь и плечо врезалась какая-то тяжесть, не иначе медведь лапой придавил. Напрочь забыв о Дане, который так некстати куда-то пропал, не подумав позвать на помощь, Стася издала самый устрашающий свой боевой клич, и со всей силы саданула медведю по носу. Здравый смысл испарился, забрав с собой понимание, насколько опрометчиво она поступает.

Медвежья голова, однако, пропала, а снаружи донесся насмешливый голос Дана:

- Гляжу, проснулась отдохнувшей. Брыкаешься. А то спала - не разбудишь. Выходить думаешь или в машине заночуешь?

- Ах, да!

Станислава попыталась встать, и опять что-то не пустило. Лишь спустя пару мгновений она сообразила, что если сам дурак, нечего на мистику пенять. Немного повозившись с замком и выпутавшись из ремней безопасности, Станислава выбралась из машины. Медведя не наблюдалось, даже косвенные улики, такие как следы на свежем снегу, отсутствовали. Скорей всего он просто приснился не до конца проснувшейся девушке. По крайней мере, думать так было приятней, чем подозревать саму себя в потере твердости ума.

Станислава выбралась из машины, потопала затекшими ногами и огляделась. Она оказалась посреди достаточно большого деревенского двора, огороженного высоким забором, за которым темной стеной вставал лес. Почти полная луна проглядывала сквозь тонкое кружево облаков, взблескивала серебром на снегу. В её не ярком свете девушка разглядела бревенчатый одноэтажный дом с высокой двускатной крышей. Два не освещенных окна на фасаде, между ними крыльцо в три ступеньки.

Мороз крепчал, дыхание вырывалось белыми облачками, чтобы через мгновение осесть инеем на ресницах и меховом воротнике куртки. Мимо проскрипели шага Дна. В руках он сжимал кучу каких-то свертков и пакетов. Станислава догнала его, попыталась забрать свою сумку, хоть так помочь, Дан не позволил, и она, смирившись, пошла рядом.

- Знаешь, почему снег скрипит? - неожиданно даже для себя самой спросила девушка.

- Ну? - Дан взошел на крыльцо, потопал, стряхивая маленькие сугробы с носков сапог.

- Это под каблуком ломаются хребты у тысячи снежинок.

- Мрачно как-то, - прогудел Дан, без тени улыбки. - Ты подожди здесь, я сейчас свет зажгу.

Вообще то шутку эту придумал Тимка, и раньше Станиславе она всегда казалась смешной. А теперь...

Зажглась тусклая лампочка, осветив небольшую, сильно захламленную прихожую. Или в деревне это сенями называется?

- Проходи, Ведьмочка, а глухо послышалось откуда-то спереди.

"Вот ведь взяли моду, ведьмой обзываться",- раздраженно подумала Станислава, протискиваясь между весящими по обе стороны пальто, тулупами и куртками. Три широких шага и она толкнула внутреннюю дверь, переступила высокий порог и оказалась в длинном хорошо освещенном коридоре, замерла на пороге, не зная, куда идти дальше, огляделась. Пять дверей по две справа и слева и одна прямо напротив. Плетеная люстра на коротком шнуре, коврик из разноцветных ниток на полу, по правой стене тянуться провода. Слева от входа несколько крючков, прикрепленных в беспорядке. Два из них заняты, один тулупом Дана, другой - курткой, которая рядом с одеждой Дана кажется детской. Под вешалкой две пары валенок.

Из крайней двери вынырнул Дан. Даже без верхней одежды он выглядел внушительно. Станислава, которая никогда не считалась хрупкой, рядом с этим человеком ощущала себя чуть ли не Дюймовочкой.

-Что замерла? - прогудел парень. - Проходи на кухню, кормить тебя буду.

Желудок радостно заурчал, да так громко, что Дан услышал и улыбнулся. Он открыл ближайшую дверь, пропустил девушку, а затем, обернувшись, зычно рыкнул вглубь коридора:

- Эй, Инвалид? Где ты там пропал? Гостья давно здесь!

- Ладно, - не дождавшись ответа, проговорил он уже тише, скорее себе. - Без него все равно не начнем.

***

Небольшую кухню делила пополам русская печь. Справа под окном деревянный стол и две табуретки, третья у раковины, с другой стороны печки, заваленная грязной посудой. Над раковиной водонагреватель, самой последней модели, рядом небольшой висячий шкафчик. Еще из мебели в кухне присутствовал небольшой холодильник и полотенце на гвоздике. Все это неспешно рассматривала Станислава, удобно устроившись за столом в уголке, облокотившись на стенку.

- Прости,- пробасил Дан, шебарша чем-то в холодильнике и позвякивая в печи. - Но из еды, только закуски. Горячего ничего не успел.

Постепенно на столе появились: чашки и блюдца, пока что пустые; заварочный чайник, из носика которого тянулся ароматный парок, а так же тарелки разнообразных размеров, заполненные горками бутербродов. Зря Дан пенял на скудность угощения.

Станислава тут же схватила самый близкий бутерброд с толстым куском колбасы и откусила от него почти половину. Хотелось бы конечно вести себя приличней с незнакомыми людьми, но сил на это уже не осталось. За два укуса одолела вторую половину и потянулась еще за одним

- Давай хоть чаю налью, - улыбаясь, пробасил Дан.

В его улыбке отсутствовала даже тень насмешки, лишь доброта и радушие хозяина, который очень рад приходу гостей, так что Станислава и не подумала обижаться, лишь с благодарностью кивнула и вгрызлась в очередной бутерброд.

Когда первая чашка чая подходила к концу, а желудок приятно потяжелел, в коридоре послышались шаркающие шаги и странное постукивание. И Станислава, догадавшись, кто идет, внутренне сжалась, ожидая увидеть копию Тимура. Но человек, замерший на пороге, оказался совсем на него не похож.