"Не было бы счастья"

"Не было бы счастья"

"Не было бы счатья"

Бабушка Жени очень любила театр, не весь, конечно, современный авангардный, она жаловала не очень, а вот театр Оперы и балета любила до безумия! Каждый месяц вместе со своей подругой Клавой они ходили в театр на оперу или балет.

Сегодня,24 декабря, как раз был такой день. Женя, студентка второго курса филфака, краем уха слышала, что что-то с походом не ладилось. То и дело бабушка разговаривала по телефону, то сама звонила, то ей. Наконец бабушка зашла к Жене в комнату и, вздохнув, отрапортовала: «У Клавы давление, придётся идти в театр тебе.» Женя опешила, она не любила ни оперу, ни балет; и бабушка это прекрасно знала.

-А ты не можешь пойти одна? - поинтересовалась Женя.

-А второй билет куда?

-Позови кого-нибудь.

-Кого? – спросила бабушка, - И когда? –тут же задала она второй вопрос, - спектакль начинается через час.    

-Продай билеты, на худой конец – выброси.

-Это невозможно.

-Как это? – удивилась Женя.

-Понимаешь, это балет с участием очень известного артиста, за такую цену его вряд ли купят быстро, а выбросить – рука не поднимется.

И она назвала цену.

Женя только глаза раскрыла от удивления. «Как можно было отдать такие деньги?» - прошептала она. «Тебе не понять, - с вызовом сказала бабушка, - что такое истинное наслаждение, которое получает человек от настоящего искусства и потом я что? Не заслужила на старости получить радость?»

И Женя пошла. Всё-таки интересно посмотреть, что там такое может быть за такие деньги.

Когда-то давно в этом театре Женя была вместе с бабушкой. В памяти остались только пыльные кресла и долгие минуты ожидания конца действия. Кресла оказались те же, и запах, и обстановка. Женя тяжело вздохнула и стала настраиваться на то, что вытерпеть часа 2,5-3 можно.

Бабушка и Женя сели во втором ряду партера. И спектакль начался. После увертюры занавес поднялся. На сцене в окружении искусственных деревьев началось представление. Главный герой был высок, строен, в очень обтягивающей одежде. «Это трико, - шепнула бабушка.» Он двигался очень страстно, полностью погружаясь в свой танец. «Ну как? – через несколько минут спросила бабушка. – Хорошо танцует?» «Бегает быстро, прыгает высоко», - резюмировала Женя. Больше бабушка ничего не спрашивала.

Балет Жене даже понравился. Музыка была красивая, действие яркое, балерон действительно талантливый. После спектакля Женя, довольная, что всё закончилось и при этом благополучно, отправилась в гардероб. Но бабушка задержала её.

- Подожди, - сказала она, - надо пробраться за кулисы и получить автограф Стыковского.

 - Кто это? – удивилась Женя.- И зачем? – второй раз удивилась она

- Это артист балета! – чётко по слогам выговорила бабушка – Для Клавы – закончила она так же по слогам.

- Как ты туда проберёшься?

- Я всё хорошо знаю, не забывай, я сюда хожу больше полвека, всё хорошо знаю, - многообещающе повторила бабушка свою же фразу – Не бойся, прорвёмся – как-то залихватски закончила она.

И они прорвались. Как это произошло, Женя даже не поняла. Шли по коридорам, то пригибаясь к полу, то выпрямляясь во весь рост… И вот оказались около дверей гримёрных.

«Подождём здесь, - сказала бабушка, - А вот и он!" – тут же воскликнула она.

Женя повернулась и остолбенела. По коридору плыло нечто, в трико, с неестественным лицом: с очень сильно накрашенными глазами, пурпурными щеками и алыми губами! Если бы это не двигалось, можно было подумать, что это большая кукла с непонятной сексуальной ориентацией. Нечто, увидев женщин, очень удивилось и, наверное, от неожиданности остановилось: «Ой, а вы откуда?» - басом, который как-то не вязался с образом, спросило оно.

«Мы очень любим ваше творчество, вы своим танцем заставляете сильнее биться наши сердца»,- заговорила бабушка с пафосом и довольно быстро, что было несвойственно ей, и Женя тоже удивилась, совсем как балерон, правда, причина была другая. Протараторив всё это и очень умело ввернув информацию о заболевшей подруге и потому не сумевший подучить по-настоящему неземное удовольствие, бабушка наконец попросила автограф.

Пристально посмотрев на Женю, человек со странным лицом сказал:

- Я сейчас – и куда-то ушёл.

- Ну вот. Напугала человека, - подвела итог Женя. – У Клавы уже есть его автограф?

- Нет. Откуда? Мы поэтому сюда и пришли, чтобы хоть какое-то успокоение принести Клаве, чтоб не так обидно её было.

- Ну, я бы расписалась на билете. Откуда бы Клава узнала, что это не Стыковский.

Бабушке этот выход в голову не приходил, но, чтобы скрыть свою недогадливость и разочарование от создавшейся ситуации, она выговорила Жене что-то о вреде вранья, особенно в отношении своих близких. И тут появился Стыковский. Дамы даже вздрогнули, потому что, честно говоря, не ожидали его возвращения. Он спокойно и с достоинством подарил свой плакат, на котором и был автограф. Женя посмотрела на эту закорючку и подумала, что смогла бы создать автограф и позамысловатее.

Ещё Стыковский сказал, что рад знакомству, и подарил контрамарку на балет «Щелкунчик», который должен был состояться 7 января, в Рождество.

- Спасибо за беспокойство, - сказала Женя, - Но мы и так знаем, чем там всем закончилось. И добавила: «Я на филфаке учусь», - чтобы Стыковский понял, что уж что-что, а Гофмана она точно читала.

Бабушка, гневно взглянув на внучку, взяла билеты и так долго и сердечно благодарила балерона, что тот и не знал, как всё это уже закончить.