"Здравствуй, милая..."

Ты не нужна мне

Осенний лист безмолвно упал на рыже-багряный ковёр, по которому я пробежала наспех и не щадя, ворохом взметая листву в воздух. Сухой, морозный день пощипывал щёки, которые я прятала в хомут объёмного шарфа. Пальцы без перчаток боязно прятались в рукава любимого осеннего пальто.

Я спешила к нему, кого знаю со школьной скамьи. Мы всегда были вместе, одним целым. Были друзьями, а стали чем-то большим друг для друга. Всегда встречались в этом парке, чтобы пройтись по любимым местам, любуясь лесной фауной.

Рыжий паренёк с россыпью веснушек, курчавой головой, весёлым заливистым смехом, яркой любимой улыбкой. Он - моя осень, моё оранжевое солнце в ненастье, мой тёплый напиток глинтвейна с корицей и яблоками, мой смысл жизни.

Радость обуревала каждую клеточку, когда видела его рядом. С нетерпением ждала тех минут, чтобы снова прижаться к нему, коснуться родных губ.

Обняла за шею, тут же млея и растворяясь в его крепких руках. Чувствую, как сильно сжал меня и впервые держал так, словно, боится потерять. Не отпускает. Мне хорошо. Слышу, как громом стучит его сердце, передавая и мне его волнение. Озноб невольно пробежал по жилам, сведя тело в жгут.

- Саш? - решаюсь. - Ты меня задушишь, родной.

Смешок. Отпускает. Вижу любимую улыбку. Почему она не такая, как раньше? Холод прошёл по спине, утонув в моих ногах. Рефлекторно вцепилась в его руку, испугавшись, что вдруг упаду.

- Надь, пройдёмся? - взял под руку, увлекая за собой.

Я любила гулять здесь. Парк почти, как лесополоса, в котором можно было исчезнуть, углубившись в его сказку. Над головой живо трещали птицы, топя окружающее в своей шумной катафонии. Рыжие белки бегали вдоль стволов деревьев вверх вниз, заглядываясь на прохожих в ожидании лёгкой наживы. Асфальтированная дорога шла одиннокой веной вдоль всего парка, разветвляясь на десятки других проторенных тропинок, где гуляющие пары могли найти своё уединение. Высокие сосны покачивались на ветру, пугая своим могучим скрипом.

Летом здесь много людей, но осенью в разы меньше. Природа постепенно погружалась в заслуженный сон, вынуждая нас грустить о ней.

- Надюш, мне нужно уехать, - вдруг выдавил он, остановившись у одиннокой рябины. - У меня нет выбора.

Удар по лицу, голове, сердцу, ввёл мои мысли в хаос. Душа полетела ему в ноги, подобно брошенному котёнку. О чём он? Он никогда не говорил об этом. Не упоминал. Сердце застряло в гортани, не давая полноценно дышать. Собрала силу и волю в кулак, стараясь мыслить на его волне. Понять смысл странных и пугающих слов.

- Уехать?! Это... это неожиданно. Ладно, - сохраняю спокойствие, но тело предательски дрожит, звенит напряжённой струной, которая вот-вот лопнет при неосторожном касании. - Я поговорю с родителями. Они поймут... Знают тебя. Мне нужно только собрать вещи. С документами в институте я по...

- Надя! Ты не поедешь со мной! Я еду один! - рубит чётко, болезненно и жестоко. Кто ты? Я вижу тебя впервые!

- Не еду?! - эхом переспрашиваю, с трудом разомкнув сведённую шоком челюсть.

- Да. Ты не нужна мне..., - карий цвет его тёплых и любящих секунды назад глаз, меняется на иссиня-чёрный, выжигая во мне последние остатки жизни.

- Надолго? - не даю ему договорить дальше, слёзы предательски стремяться выкатиться, но ком боли держит их в узде, маятником раскачивая моё пустеющее тело. Рано, Надь, ещё рано для приговора. Ещё есть шанс для тех оставшихся несказанных слов, которые сохранят меня на бренной земле. - Когда ты вернёшься?

- Я не вернусь, Надежда, - голос стал мгновенно суров, плетями разрубая каждую клеточку на коже. - Нам надо расстаться. У меня другая!

Я лечу вниз, но тело на месте, лишь никчёмная субстанция, только плоть, без моих мыслей и души. Я вижу себя со стороны. Вижу, как подгибаются мои ноги, как голова оседает в плечи. Лицо превращается в мрамор и, покрываясь мозайкой мелких уже бездушных трещин, рассыпается на миллион пустых осколков. Как моя жизнь. Как его любовь ко мне.

- Другая? - не слышу, не могу понять, принять, осознать... Это его жестокая шутка?! Тремор овладел мной, вцепилась в его ледяную ладонь, как в последнюю каплю кислорода. Неужели, держу тебя в последний раз? Неужели, отдам твоё сердце в другие руки, чуждые и хищные, не мои?

- Надя, я не люблю тебя. И никогда не любил. Мы ошиблись, поспешили... Это не любовь. Прости... Просто так вышло.

Вакуум в голове медленно пропускал все его слова до моих ушей, которые ядом устремились по сосудам, отравляя смрадом всё, во что я так свято верила. Чем жила, дышала. Тело окаменело, окончательно лишившись души. В груди зияет рана, которая теперь будет кровоточить до конца моих дней.

Я застыла, не ощущая, как его ладонь выскользнула из моей. Лба коснулись его влажные губы, не даря больше живительного тепла. Он оторвался от меня и исчез, забирая с собой моё раздавленное сердце навсегда.

Я слышала, как шорох листвы уносит его шаги, как его запах превращался в шлейф, испаряясь в дымке леса. Любимый силуэт растворился в вечернем блике последних солнечный лучей.

Где-то хруст сломанной ветки. Сосновая шишка глухим ударом упала на тропу и одиноко скатилась к моим ногам. Вороний крик разрезал серое тугое небо.

Качаюсь на ветру, истуканом смотря вникуда. Я всё ещё там в прошлом, с ним, его, а он - мой. Мой кислород, моя душа, моё сердце.

Нет! Не надо так! Это ошибка. Он ошибся! Мы ошиблись! Я...

Нужно ему объяснить! Сказать, направить... Он поймёт, непременно поймёт! Мы всё исправим! Это решаемо!

- Саша?! - опомнилась от ступора, судорожно оглядывая парк. Тишина. Качающиеся сумеречные стволы деревьев путают сущее, пелена слёз рассеивает силуэты. 
- Сашенька?!

Бегу, спотыкаясь, вглубь чащи, думая, что он где-то за деревьями, ведь прошла секунда. Ничтожная единица времени, которая не успела разверзнуть глубокую пропасть к нему. Первое дерево, второе, десятое, тридцатое...  Но его всё нет! Словно, никогда не было! Словно, он - мой мираж!