Ради тебя

Глава 14

Друг

Ле знала, что делать с окружающей тьмой. Думала, что знала…
Но тьма оказалась сильней!

Магия, некогда бурлившая в ее крови, не отвечала на призыв, ускользала, как крохотные рыбки в прогретой солнцем воде фонтана на центральной площади большого каменного города.

Израсходовав последние силы, барахтаясь в затягивающей ее трясине вечности, жрица замерла, сложив ладони в молитве, и обратилась к тому, кто некогда был ее верным спутником.

 — Свет, где же ты? Ты никогда не оставлял мои мольбы без ответа! Где же ты сейчас, когда так нужен? — шептала она в исступлении.

Но тишина становилась все оглушительнее и холод лишь крепчал. Жрица осознала вдруг, что проиграла. Свет покинул ее. Может, она погрузилась слишком глубоко во тьму, и нет у золотого сияния возможности дотянуться до его дочери, а может, Свет оставил ее, как все те, кого она любила… И может, пора перестать бороться? Принять свой конец…

Она потеряла Ставроса. Давным-давно Свет, призванный ею, не достиг пожертвовавшего собой паладина, не уберег его. А скольких еще она не смогла уберечь?

Да и кто она такая, чтобы противостоять судьбе? Ведь ей не могут противиться сами боги!

Тьма обступила, навалилась подобно снежной лавине.

Что-то мелькнуло в памяти…
Тени ползающие по потолку, паутина — белая струна, тихая песнь ветра в листве, скрип оконной ставенки, запах цветов. Полубред-полуреальность. И запах пионов.

Ле расслабилась, раскинула руки, стараясь ускорить приближение конца, окунуться в картинку-успокоение, слиться с ней воедино и исчезнуть, перестать быть терзаемой Тьмой.

Тихие шорохи одежд, постукивание, жужжание магии, так похожее на роение жуков. Разговор на певучем языке.

— Жена Ринна... Забавно... Я верю этому старому солдату. В ее ауре слишком много Света. Люди с такой душой не предают.

— Ринн уверен.

— Ринн ошибся. Он ошибался не раз и виновато в том его прошлое. Все, что случилось с ним, заставляет Короля Штормграда видеть предателей во всех. Гарона положила тому начало. Он был слишком мал, чтобы осмыслить, просто запомнил. Потом дворяне, Катрана Престор. Да много тех, кто был другом, но стал врагом. Для Ринна опыт в данном случае сыграл плохую шутку. Вера в худшее — палка о двух концах. Она заставляет опасаться удара в спину даже от тех, кто на подобное не способен.

Сердце бешено заколотилось у самого горла жрицы. Сотни имен и воспоминаний промелькнули перед внутренним взором. Вихрь закрутил Ле, погружая в центр урагана образов, а потом вдруг опал, испарился, оставив лишь два имени и два лица.

— Вариан! Где же ты, Вариан?! — застучало в висках, сотни раскаленных стрел вонзились в грудь. — Где же ты?! Разве могла я хоть словом, хоть делом поселить в твоем сердце страшную мысль о предательстве? Неужели ты отрекся от меня? От нас! От нашего дитя! Не верю! Я не верю! Ты не мог поверить наветам лжецов!

И тогда нахлынула боль, такая сильная, что Ле, желая выплеснуть ее наружу, закричала, но тьма хлынула в рот, поглотив жрицу целиком.

Однако, смирение уже испарилось, а боль придала силы. Лейна не забыла как надо бороться. За жизни Ставроса и всех тех, кого она потеряла, она все же боролась за них и боролась до последнего. Свет свидетель! Она делала все что могла! И сейчас не могла уступить! Не имела права! Но не ради себя! Не ради Вариана! Ради крохотного существа! Ради глаз, полных расплавленного серебра! Может, всего лишь сна, но даже за этот сон стоит бороться. 

В какой-то момент, когда боль стала невыносимой, Ле вдруг поняла, что Тьмы больше нет. Глаза ее, оказавшиеся крепко зажмуренными, распахнулись.

Тени все также ползали по потолку, повторяя танец листвы, ветер все также пел. Жизнь продолжалась, и Ле с наслаждением вдохнула напоенный запахами трав и застарелого дерева воздух. От смакования этих почти забытых ароматов жрицу оторвал новый звук. Ей ли его не узнать?!

У изголовья кровати стоял кто-то облаченный в доспехи, сочленения их поскрипывали при движении. Раньше это звук был приятен для ушей: у костров бойцы чистили оружие и броню, придавая ей блеск, украшая, лелея больше, чем любимую, и было в том какое-то умиротворение, когда оружие и доспех не служат своему назначению, а являются мерилом умения мастера и бережливости хозяина.

Но сейчас в тишине странного дома, в странном месте этот звук запустил в ослабевшем организме  Лейны совсем другой механизм, ставший давно уже рефлексом. Страх и желание спастись!

Вот только сил не было, руки и ноги будто прибиты к тюфяку, на котором она лежала. Едва хватило сил чуть запрокинуть голову и обомлеть. Над ней возвышалась Темная Госпожа, алые холодные глаза которой, полные удивления, смотрели на жрицу.

Странная магия-боль, что помогла изгнать Тьму и в этот раз пришла на помощь испуганной женщине. Тело вдруг стало меняться, обретая легкость и способность двигаться, и Ле вслед за сквозняком потянуло в сторону двери. Тонкая щель между косяком и дверным полотном с узорами и старой бронзовой ручкой не стала препятствием для жрицы, и в глаза через мгновение брызнуло солнце.