Ради тебя

Глава 22

Ненависть

Ле знала, что такое битвы, знала, что такое кровь и на собственной шкуре познала, что такое смерть, она уже стояла на ее пороге. Пожалуй, теперь она понимала Сильвану. Может, там, за чертой, жрицу и не ждал вечный мучитель, о котором с содроганием, почти шепотом обмолвилась Королева Банши, но тьма и холод — не те награды, которые ожидаешь получить в посмертии. Хотя… Ле ведь так и не перешагнула черту. Кто знает, что там на самом деле?

В любом случае размышлять об этом было некогда. У жрицы была цель  — сын, жизнь которого стоила много дороже ее собственной, и потому она дралась, прорываясь сквозь боль и отчаяние.  Да, Лейна знала, что такое битвы, но они казались сейчас детскими играми, даже та, где не стало Ставроса… Ничего не имело значения, кроме Сильвера.

Рот был полон крови от удара латной перчатки орка, но боль и металлический привкус лишь усилили желание драться, возродили давно, казалось, умерший азарт, он захватил, заставил дрожать от напряжения. Сила от испуга и ярости выливалась из Ле со скоростью воды из опрокинутого кувшина, да это был и не тот бой, где ее следовало беречь.

Целительное прикосновение друида осыпалось на жрицу мягким сияющим листопадом, осветив искаженное злобой и болью лицо тролля — шамана, с которым пришлось схлестнуться Ле. В нем чувствовалась природная мощь, присущая его соплеменникам, пожалую, наиболее  приближенным к природе магам, несмотря на то, что первенство в этом пытались отдать тауренам.

Земля дрогнула под заклятием шамана. Ле пошатнулась, но устояла, сверху посыпались камни, неся угрозу обвала свода пещеры. Тролль не мог этого позволить, ведь рядом сражались его соратники. Он осклабился, «втянул» силу обратно, и тотчас же  его руки запылали огнем, готовым сорваться в сторону жрицы. Ее тьма тончайшими нитями  потянулась к нему, желая опутать, погрузить в вечный мрак,  противник  пытался уворачиваться, отойти, но жадные туманные «клыки» вонзились в самое сердце, заставив шамана охнуть.

Тьму ночи периодически разрывали вспышки света  магии Ская. Ему в помощь друид бросила почти все свои силы, лишь краем глаза следя за остальными, ведь паладин оказался ближе всех к нападашим.

И если за спиной Ле были Серг и сын, то за спиной Ская весь его отряд, и паладин, не жалея себя, не щадя поверженных противников, рубился с врагом.

Полный гнева рев охотника, заставил Ле на мгновение отвлечься от почти побежденного шамана. Все-таки инстинкт лекаря никуда не делся.  Сердце сработало быстрее головы.

Змей  пал под натиском двух огромных орков, его радужное тело переливалось  всполохами магии, он из последних сил старался достать хотя бы одного из врагов. Друид пыталась дотянуться до питомца эльфа своим лекарским мастерством, но ей приходилось держать отряд, она уже сама готова была пасть от усталости.

— Уходите! — рев Ская заставил Ле вернуться к действительности и едва успеть увернуться от молнии, ударившей в камень за ее спиной: шаман нашел в себе силы стряхнуть ее волшебство.

Одного взгляда жрице было достаточно, чтобы понять — все кончено. Для них…

Маг, сдерживающий натиск нескольких троллей охотников и шаманов, рухнул на колени, пронзенный стрелой. Со спины к Скаю подбирался огромный орк с гигантской секирой наперевес. Сейчас дотянет лапы смерть и до охотника с друидом, а за их спинами уже стоит Серг с обнаженным мечом, его лицо в вспыхивающем магическом  свете бледно и сосредоточено. Он готов отдать жизнь за крохотный  комочек, исходившийся криком у стены пещеры.

Ле охватило безумие. Оно утроило, удесятерило силы. И порожденная им тьма пожрала шамана, павшего  на камни с открытыми, полными ужаса глазами. А ведь он уже предвидел свою победу.

Женщина забыла обо всем. Только бы  дать время Сергу, друиду и охотнику, чтобы они ушли, чтобы дали шанс Сильверу.

Тьма рванулась из самого сердца, понеслась к оркам, занесшим оружие, окутала их, рвала, точно стая оголодавших северных  волков. Жрица даже не замечала, как упала на колени и завалилась на бок, опершись локтем о мягкую землю у самого входа в пещеру, как пальцы запутались  во вьющемся тонком цветке, который люди  обычно сажают на могилах ушедших.

Сердце пропускало удары, холодный блеск топора занесенного над головой  заставил ее  лишь сглотнуть, и вложить еще больше силы во тьму, помогающую свету Ская. И вдохнуть в последний раз…

Оружейные выстрелы загрохотали внезапно, заставив голову жрицы инстинктивно  пригнуться к самой земле. Огненные вспышки и запах пороха заполнили округу.   Орк застыл и стал заваливать назад, точно его перевесил его же топор.  За спиной гиганта мелькнул знакомый силуэт.

Алик!

За ним следовали такие же небольшие, но  не менее опасные тени.

Теперь  нападение стало уже для ордынцев внезапным, вскоре большая часть отряда орды была перебита, в том числе и благодаря трем дворфам с перекинутыми через плечо мушкетами. Они   в ближний бой не вступали и подошли только после того, как основной отряд  (состоявший из дворфов и гномов) устранил угрозу.