Рам и Лима: сказ о лесном духе

Рам и Лима: сказ о лесном духе

Тогда леса были больше и гуще, они могли внушать страх и наводить ужас, но и могли быть хорошими помощниками, защитив от погони или предоставив свою высокую крышу заплутавшему путнику. Именно здесь когда-то обитали сказочные народы (так мы их сейчас называем). Некоторые из них знакомы и современному человеку: чародеи, маги, ведьмы и многие другие. Среди них самым могущественным, страшным и непредсказуемым был Лесной Дух. Сам по себе он подобно ветру, не имеет ни облика, ни голоса, но может принять любой из них, он может заговорить на любом языке, может стать чем угодно, потому что обладает огромной силой. Ему часто бывает скучно и тогда с гостями лесного мира происходят очень странные истории, которые передаются из поколения в поколение, из уст в уста, меняют свою форму в сказках, легендах.

Частыми гостями одного из таких лесов в те далекие времена была пара молодых людей: сильный и храбрый юноша, а рядом с ним добрая и милая девушка. Они могли долгими часами бродить по лесу, любоваться его красотами, весело смеяться и радоваться друг другу. Больше всего они любили одну маленькую полянку. Весной и летом она была усыпана разноцветными душистыми цветами, которые напоминали маленьких бабочек, спрятавшихся в мягкой зелени нежной травы. Солнечные лучи, пробравшись сквозь запутанные ветви высоких деревьев, дарили цветам свое тепло, играя с их аккуратными лепесточками, и наполняли полянку льющимся светом. Осенью она превращалась в гору осенних листьев, грациозно спускавшихся с высоты и плавно вальсирующих с ветром. Тогда Рам и Лима (именно так звали наших героев), занимая свои обычные места, ложились на спину и наслаждались чудесным представлением. А потом приходила зима – все одевалось в белое и нарядное. В это время года, чтобы погреться на солнышке, полянку посещали миллионы мельчайших звёздочек, и не было ничего прекраснее их волшебного сияния.

Так проходили года: что-то менялось, а что-то оставалось прежним. Рам, крепко держа за руку свою возлюбленную, все также любуется ее глазами и сердце его готово вот-вот выпрыгнуть из груди, но вместо него вылетают слова любви. Лима восторженно смотрит на него и щеки ее покрываются розоватой краской то ли от счастья, то ли от услышанных слов. Да, все проходит, все исчезает, но не любовь.

Теплым летним утром в лесу снова раздался веселый смех влюбленных, они, обгоняя друг друга, пытались как можно скорее добежать до своего места, и каково же было их изумление, когда на полянке они увидели сидевшего и смотрящего вдаль старика. Незнакомец был небольшого роста, его серая одежда бедняка говорила о тяжелой жизни; лицо, покрытое сетью многочисленных морщин, имело сосредоточенный вид; зоркие карие глаза, несмотря на, видимо, преклонный возраст своего обладателя, не теряли ясности; седые волосы средней длины были отданы во власть ветру, а сухие жилистые руки опирались на длинное подобие трости. Влюбленные, поборов оцепенение, подошли ближе к старику и только хотели обратиться к нему, как его зоркий взгляд мгновенно успел пронзить их обоих.

- Вы хотели что-то спросить у меня, милые создания? – спокойно спросил их старик. Голос его, вопреки всем ожиданиям, был чрезвычайно силен, и казалось, что при желании он смог бы так сильно закричать, что оглушил бы рядом стоящего. – Ну что же вы молчите? Наверно устали от долгого бега, садитесь сюда, рядом со мной.

Рам и Лима, разлученные рукой старика, сели по обе стороны от него и никак не могли прервать молчание, былое веселье и радость сменилось ожиданием неизвестного.

«Да, это же просто бедный старик! Глупо его боятся. Ему наверняка помощь нужна, раз он тут один сидит», - подумал Рам и спросил:

- А почему вы здесь совсем один и куда направляетесь?

- А я всегда один, милое дитя. Я – странствующий человек, хожу по лесам, по болотам, по разным уголкам земли. Жизнь моя тяжела - не каждый такую выдержит, поэтому я одинок.

- А вам, дедушка, одному не страшно? – робко спросила Лима.

- А чего мне, старику, бояться? А вдвоем разве спокойнее? Вдвоем надо и за себя, и за другого отвечать – это куда тяжелее, чем одному.

- И в беде одному легче? Кто же вам поможет? – с интересом спросил его юноша.

- А какая со мной может приключиться беда? Беды для двоих созданы, а мне они ни к чему. Вот случись с твоей красавицей что-нибудь, и твоя доля вины в этом непременно будет… – пристально посмотрев в глаза Раму, пророческим голосом проговорил старик.

- А этого не случится! – заносчиво, с твердой уверенностью в своих словах ответил молодой человек.

- Молод еще, жизнь коротенечкую прожил, а вон куда заносит, - нараспев произнес старик. Его голос, как и манера, как и выражение лица и глаз странным образом менялись так, что, казалось, будто не один старик разговаривает, а несколько друг на друга совсем не похожих. – Кто знает, что случится, а что не случится? Все может быть или же не быть.

- Пока я жив, ей нечего бояться. И не будем спорить, старик! Ты думай и живи, как знаешь, так и я буду.

- Что ты, что ты? Кто ж спорит с тобой, отважный мой Рам? Разве кто-то вступал с тобой в спор? Я тебе лишь говорю, что вот приключится с твоей красавицей несчастье какое, и кто знает, будешь ли ты в силах ей помочь. Вот задача какая. А что же наша Лима? Неужели она ничего не хочет сказать?

Лима, сжавшись в комок и вцепившись руками в согнутые колени, дрожала всем телом и не могла вымолвить ни слова. Ее кожа перекрасилась в красный цвет, а на шее и лице голубыми реками проступали жилки, ее зубы скрежетали, дыхание сбивалось, а из груди еле слышно доносился слабый стон от нестерпимой внутренней боли.