Раменский инцидент

Раменский инцидент Рассказ

Посвящается военному лётчику

Аркадию Николаевичу Каманину

(2 ноября 1928 — 13 апреля 1947)

Февраль 1947 г. Москва. «Особое Техническое Бюро №13».

Заместитель по оборудованию – Малютин Анатолий Сергеевич при помощи небольшого лома вскрыл деревянный ящик. Вытащив из ящика два пучка упаковочной стружки Анатолий Сергеевич обнаружил технический документ – инструкция или краткое техническое описание было составлено на нескольких страницах на немецком. Документ в нескольких местах был опален – с таким в ОТБ №13 встречались не редко.

- Ефим Аронович! Будьте любезны. – вскрикнул Малютин.

Из люка, стоящей в углу большого ангара башни фашистского танка, показался худой старик с растрёпанными волосами. Шаркая ногой, он доковылял до Малютина, который рассматривал документ, именованный «Bedienungsanleitung».

- Ефим Аронович! Переведите. – сказал Малютин и протянул листок коллеге.

- Эх, позабыть бы этот проклятый язык скорее, а нас наоборот каждый день по нему подтягивают. – ворчал Ефим Аронович, а сам уже вчитывался.

- Всё же лучше, чем где-нибудь на берегу Татарского пролива учиться японскому. Ну что-там?

- Инструкция. Сверхсекретный Прибор – «Что-то там Фюрера». Является источником эФ – волн, открывающих … союзников из другой … Последовательность применения: «Подключить прибор. Ждать контакта».

- М-да, коротко, по-немецки. Вы слышали что-нибудь про эФ-волны? – нахмурился Малютин.

- Волны Фюрера! – вскрикнул Ефим Аронович, осёкся, оглянулся и заговорил шёпотом: - Неужели они сделали прибор?

- Так! Прошу вас - поподробнее!

Ефим Аронович шмыгнул внушительным носом:

- В конце сорок первого немцы вывезли и распихали сотрудников Императорского[1] по таким же шарашкам по всей Германии. Наша лаборатория искала новый тип излучения, существование которого теоретически доказал профессор Оффенбах. Любитель Гёте, он убедил Гитлера, что с помощью излучателя можно «открыть дверь в ад и подчинить своей воле его обитателей». А если без поэзии, то это могло быть окно в другой конец вселенной или ещё дальше…

Ефим Аронович погружался в рассказ о работе в секретной нацистской лаборатории. Тем временем, Малютин достал из коробки излучатель – большую, похожую на трёхлитровую банку – стеклянную лампу с расположенной внутри нитью накаливания в виде фашистской свастики. Он подключил лампу к электрической цепи и подал ток. Ефим Аронович, пробудившись от истории, которую он уже довёл до места где их лаборатория воскрешала мумии древних ариев, охнул:

- Что ты наделал? Последствия могут быть непредсказуемыми!

- Не волнуйтесь, Ефим Аронович! Она не работает. – сказал Малютин, рассматривая не горящую лампу.

Апрель 1947 г. Из допроса руководителя экспериментальной лаборатории радиоастрономии Хайкина А.Н.:

«Радиоастрономия – перспективнейшее направление для изучения небесных тел, явлений и в военной промышленности, для создания приборов радиолокаций и обнаружения враждебных космических угроз. Но сейчас она находится в зачаточном состоянии. Возможности нашей экспериментальной техники ещё слишком малы. Так называемый «Раменский инцидент» произошёл в день весеннего равноденствия. В период прохождения Солнца через экватор его излучение вносит сильные помехи в радиосигналы и наши приборы не смогли зафиксировать появление инородных объектов, приземлившихся в одном из полей Раменского района. Визуального наблюдения мы днём не ведём».

22 Марта 1947 г. Ул. Лужниковская дом 10 квартира 73

Сергей Иванович Столяров – сорокалетний работник фабрики поужинал, зажёг торшер и сел за чтение повести Эльмара Грина. Солнце скрылось. Людмила – жена Столярова открыла окно для проветривания и замерла. Послышался шум двигателя машины.

- Воронок! Не ужели опять началось?

Столяров подошёл к окну: машина остановилась у их подъезда и из неё вышло трое в шляпах и длинных чёрных плащах. Они проследовали в подъезд.

- В наш подъезд! К Вольфу. – сказал Столяров и вместе с женой направился к входной двери.

Слышался топот сапог.

- Нет. Не к Вольфу – прошли второй этаж. К Яблонскому? – шёпотом спросила жена, прислонившаяся к двери.

- Яблонского-то за что? Он только вернулся. – ответил Столяров.

Звук шагов делался звонче и приближался. Один пролёт оставался до верхнего этажа – квартиры Столяровых. Шаги прекратились и через мгновенье послышались вновь.

- Идут сюда. – тихо сообщил Столяров.

В приложенное к двери ухо Столярова три раза ударило громом – постучали к ним.

- Ой, мама. Они узнали! – заплакала Людмила.

Столяров побелел, бросился к комоду – откручивать болты, которые он вынес вчера с фабрики, для того, чтобы починить комод.

Постучали второй раз. Сильнее. Людмила сидела в углу и плакала. Сергей Иванович открутил болты и швырнул их в окно.

- Открывай! Чего ревёшь? – приказал Столяров жене. – И чтоб ни словом! – в довесок пригрозил кулаком.

Людмила вытерла слёзы и отперла. На пороге стояло трое высоких мужчин в чёрных плащах и шляпах. На глазах у каждого были затемнённые лётные очки. Трое ни говоря не слова прошли на маленькую кухню, где взяли по табуретке, после чего разошлись по комнатам. Перепуганный Столяров не мог пошевелиться, он лишь наблюдал как незнакомец поставил табурет посреди комнаты, забрался на него и стал выкручивать лампочки из зажжённой люстры. Лампочки он складывал в небольшой чёрный мешок из атласной ткани. Погас свет на кухне и в спальне. Прошло не больше двух минут и незнакомцы, каждый с мешком в руках собрались в зале. Один из них указал рукой на стоящий в углу торшер – тут же другой незнакомец подошел к нему и выкрутил последнюю лампочку в квартире Столяровых. Пришедшие ещё минуту осматривались и затем покинули квартиру. Столяров отдышался и бросился к окну. Вечернюю улицу освещали фонари. У дома напротив возле каждого подъезда стояли чёрные «воронки». Попеременно, начиная с верхних этажей в квартирах гас свет…