Рапунцель

Рапунцель

«Почему она выбрала именно меня? — кажется, я задавалась этим вопросом в тысячный раз, однако ответов не было. — Почему именно мне пришлось отвечать за грехи родителей, ведь я не сделала ничего дурного, чтобы отбывать заключение в этом богом забытом месте?»

Чертова ведьма ни разу не соизволила мне ответить, больше заботясь о собственном благе, чем о чьем-либо другом. Я же нужна ей для поддержания вечной молодости, так что мое нахождение здесь вполне обосновано. Только легче от этого знания не становилось.

.

.

.

Мне было семь, когда Лилит (так она себя называла) появилась на пороге нашего домика. Мать хлопотала по хозяйству, готовя воскресный ужин, отец на заднем дворе рубил дрова для очага. Я помогала матери с тестом для пирога, после чистила яблоки и совершенно не думала, что моя жизнь вот-вот навсегда изменится. Мать будучи на последний сроках беременности тяжело передвигалась по нашему небольшому домику, однако не подавала виду, как сложно ей даются любые телодвижения.

— Петра, детка, — улыбнулась мне мама, умостившись на уголок старого потертого кресла, а после взяла со стола корзинку со свежим картофелем, поставив ее себе на колени. — Отнеси отцу кружку молока с медом, он, наверняка, устал и захочет отдохнуть.

Коротко кивнув, я тут же подскочила на ноги и ринулась к двери, весело напевая одну из тех шутовских песенок, которые придумала вместе с деревенскими ребятами. Потянув за круглую ручку, я впустила в комнату осенний воздух и застыла на месте, уткнувшись взглядом в зеленый меховой жакет стоящей передо мной высокой дамы. Я подняла голову, встретившись с ней глазами и мысленно восхитилась мистической красотой незнакомки, волей судьбы оказавшейся на пороге нашего довольно-таки скромного жилища. Ей больше подходили большие богатые усадьбы и дворцы, а не скромные лачуги, которые стояли тут и там наравне с домиком, принадлежащим моим родителям.

— Как тебя зовут, кроха? — склонилась ко мне прекрасная леди и пальцем коснулась моего веснушчатого носа. — Уж не эта ли малышка носит фамилию Спаркс?

Я молчала, продолжая рассматривать ее, нутром чувствуя, что встреча с этой дамой грозит мне неприятностями, и не могла вымолвить и слова, пока за спиной не раздались шаркающие шаги, принадлежащие матери. Она встала за моей спиной, положила руки мне на плечи, а после прижала меня к себе и разрыдалась, умоляя незнакомую мне леди оставить нас в покое.

— Время пришло, Мэри, — покачала головой дама все с той же улыбкой на лице. — Тем более у тебя скоро будет другое дитя, оно избавит тебя от тоски по утраченному. Старшей придется пойти со мной, как мы когда-то договаривались.

— Мам, что происходит? — задала я вполне логичный вопрос, однако ответила мне вовсе не мать.

— С сегодняшнего дня у тебя начнется новая жизнь, девочка, ведь теперь ты служишь мне, Лилит Тернер, графине Миранейской.

— Но я не хочу...

— У тебя нет выбора!

Мать пригласила леди войти, мне же велела позвать отца и возвращаться в дом. На столе появились вяленое мясо, хлеб, овощи. Графиня сидела на трехногом табурете с абсолютно ровной спиной и пила ароматный чай из единственной целой фарфоровой чашки. Мне же достались жестяная кружка с отломанной ручкой и кусок вчерашнего пирога, а я и не возражала, тут же пригубив горячий напиток, приятно пахнущий травами. Покончив с едой, мать сунула мне в руки шерстяную накидку, велев покормить кур, пока они с отцом обсудят с графиней важные дела. Хотя мне хотелось остаться и послушать, я все же покорно кивнула и вышла за дверь, предчувствуя большую беду. Когда я вернулась, оказалось, что мое чутье не подвело. Рыдающая мать метнулась ко мне и крепко обняла, шепча, как сильно она меня любит, однако за грехи придется расплачиваться всем, даже мне, пусть я в этом не виновна.

Лилит встала, поправила бархатную юбку и направилась к нам, не обращая внимания на стенания матери и мои собственные слезы. Схватив меня за руку, она быстрым шагом направилась к двери, заставив следовать за собой, практически срываясь на бег. Я лишь успела оглянуться, чтобы в последний раз взглянуть на родителей, прежде чем дверь захлопнулась, навсегда отрезав от прежней жизни.

Я плохо помнила дальнейшие события, ведь дни проведенные с Лилит прошли для меня будто в тумане. Я много спала, мало ела и практически не разговаривала. Мы постоянно перебирались с места на место, пока однажды я не проснулась в просторной комнате, обставленной старинной мебелью под стать какой-нибудь принцессе, а не деревенской девчонке, коей я являлась. Графиня сидела в кресле у камина и задумчиво смотрела на пламя, не замечая моего пробуждения. Однако стоило мне пошевелиться, она тут же подняла голову и обратила на меня взор изумрудных глаз. Ее рыжие волосы, прежде собранные в прическу, на этот раз были по-домашнему распущены и струились по плечам и спине.

— Мое имя Лилит, — негромко сказала она, подавшись вперед. — Отныне я твоя госпожа, а ты станешь служить мне. Мне нужно лишь повиновение и выполнение некоторых требований, в остальном ты вольна поступать, как твоей душе угодно. Это тебе понятно, Рапунцель?!

— Но я не Рапунцель, — попыталась возразить я, обрадованная тем, что графиня, возможно, обозналась, а стало быть отпустит меня домой. — Меня зовут...

— Отныне твое имя Рапунцель, девочка, — не повышая голоса, перебила меня леди, сверкнув глазами, отчего мне сделалось не по себе. — И это первое правило, которому тебе придется следовать.

Коротко кивнув, я опустила голову и сложила руки на коленях. Следующие правила оказались еще более абсурдными, нежели первое. Если бы не столь серьезное выражение лица, я бы непременно решила, что она шутит. Мне надлежало ухаживать за волосами, которые, как она сказала, вскоре принесут много хлопот, только я не придала этому значения, услышав дальнейшие требования, которые мне придется выполнять.

— Тебе запрещено покидать башню, Рапунцель, — продолжила Лилит, пересев ко мне поближе и проведя рукой по моим волосам, которые неожиданно для меня стали гораздо длиннее, чем пару дней назад. — Запрещено общение с кем-либо кроме меня. Тебе надлежит хранить чистоту даже в мыслях, ведь это самое главное, что должно быть в каждой девочке. Каждый месяц, когда на небе наметится новая луна, я буду навещать тебя. Мне нужны лишь пара капель твоей крови, Рапунцель, которые ты будешь отдавать добровольно, а после я вновь покину тебя до следующего новолуния. Тебе все понятно?

«Нет, — хотелось сказать мне, — ничего непонятно. Почему я? Что за дурацкие требования? Зачем нужна моя кровь? Что вообще происходит?»

— Набери мне ванну, Рапунцель, — не дожидаясь от меня ответа, приказала графиня. — Я хочу искупаться, прежде чем вернусь домой».

Не знаю, почему, однако я послушно выполнила ее требование. Когда ванна была готова, она вложила в мою руку кинжал и улыбнулась. Не до конца понимая, что мне нужно сделать, я вопросительно посмотрела на Лилит, а после будто в трансе поднесла кончик лезвия к пальцу и провела по нежной коже, безразлично наблюдая за струйкой алой крови, стекающей по ладони. Лилит осторожно взяла меня за руку и опустила в горячую воду, заставив ее тут же окраситься в розоватый цвет.

Отпустив меня и позволив шарахнуться в сторону, графиня разделась и легла в ванну, позволив воде скрыть ее белоснежное тело. Лунный свет струился через открытое окно, делая ее кожу серебряной, а сама она вдруг стала еще красивее, чем была.

— Помоги мне одеться, — приказала Лилит после получаса водных процедур.

Дрожа всем телом, я приблизилась к ней и накинула на стройное тело длинный халат. Что-то подсказывало мне, что кровь для этой ведьмы придется проливать не единожды и каждый раз я буду чувствовать слабость и потерю ориентации, как это было сейчас. Больше ни говоря ни слова графиня вышла из комнаты и вернулась уже полностью одетой. Шагнув к окну, она перебросила веревку и посмотрела на меня:

— Следи за волосами, детка, они сослужат неплохую службу в мой следующий приход. — Я вернусь через месяц, будь умницей, — и напоследок улыбнувшись, скрылась в ночи, оставив меня в полном одиночестве. Я же на дрожащих ногах добралась до постели и рухнула на матрас, дав волю своим эмоциям.

.

.

.

Луна становилась все тоньше и тоньше, заставляя меня испытывать страх и отчаяние, ведь не сегодня-завтра ведьма явится за очередной порцией моей крови, чтобы сохранить красоту и молодость. За прошедшие десять лет она не постарела ни на год, в то время как я сама из нескладной угловатой девчонки превратилась во взрослую девушку, со своими желаниями и внутренними ценностями. И сидеть взаперти в мои планы совершенно не входило.

Лилит появилась ближе к ночи. Ее мелодичный голос проникал сквозь каменную кладку и ласкал слух, заставляя двигаться быстрее, выполняя ее приказ.

— Рапунцель, спусти свои волосы, — говорила она, я же послушно перекинула длинную косу и уперлась руками о подоконник, пока ведьма карабкалась по стене. Оказавшись в комнате, она смерила меня подозрительным взглядом и приказала: — Набери-ка мне ванну.

Коротко кивнув, я быстро наполнила деревянную лохань горячей водой и в тысячный раз проколола палец, пуская себе кровь. Вода тут же поменяла цвет, и Лилит улеглась в ванне, по обыкновению рассказывая мне о жизни за пределами башни. Я сидела подле нее на скамеечке, чувствуя, как внутри меня закипает злость. Почему мне нельзя выйти отсюда и жить обычной жизнью, как это делают другие? Почему я все эти годы должна быть затворницей, следуя странным правилам этой ведьмы? Почему мои родители не заступились за меня, а отдали ей на растерзание? В чем я провинилась, раз на столько лет заточена в башне?

Вопросы роем кружатся в голове, заставляя чувствовать ненависть ко всем, кто поспособствовал моему заключению. Я уже не слышала голоса Лилит, думая лишь о том, как бы сбежать из-под надзора и больше не позволить ей удерживать меня взаперти.

— Помоги мне вымыть волосы, — обратилась ко мне ведьма.

Она опустилась чуть ниже и погрузилась с головой под воду. Я помогала ей каждый раз, но теперь у меня созрел иной план. Положив руки на макушку, я с силой надавила, удерживая графиню под водой. Она взмахнула руками, пытаясь оттолкнуть меня, но я держала крепко, буквально вжимая ее в дно ванны, и хладнокровно наблюдала, как жизнь уходит из молодого тела. Лилит дернулась в последний раз и затихла, но я все равно продолжала удерживать ее под водой, пока не почувствовала слабость в собственном теле. Сев на скамеечку, я уставилась на дело рук своих и неожиданно для самой себя расхохоталась, поняв, что натворила.

После смерти Лилит покинуть башню удалось без проблем, ведь чары ведьмы рассеялись после ее смерти. Волосы я отрезала с нескрываемым удовольствием, устав от их тяжести и непростого ухода. Путь до города занял несколько дней, но даже стертые в кровь ноги и сумасшедшая усталость не смогли испортить мне настроения от ощущения свободы. Я больше не пленница! И никому не позволю запереть себя вновь.

.

.

.

— Ты посмел влезть в мой сад и украсть мой рапунцель?! — прогремела я во всю силу своих легких. — Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?!

— Я бы никогда... госпожа... помилуйте... но моя жена... она больна и умирает... я хотел ее спасти...

— Жена, говоришь? — задумчиво протянула я, вдруг подумав, что вся эта ситуация мне дико знакома. — Она беременна?

— Да... госпожа, да... как вы узнали?

— Зови меня Лилит, — пробуя на вкус новое имя, проговорила я. — Через семь лет я приду к вам и потребую плату за спасение ее никчёмной жизни. И вы отдадите мне все, что я пожелаю.

— Хорошо, госпожа... спасибо, госпожа...

Я смотрела ему вслед, теребя в руке веер, и улыбалась. Вечная молодость просто так не дается, а дитя поможет мне в этом нелегком деле. Я назову ее Рапунцель, ей понравится. Главное убить девчонку до того, как она провернет тот же фокус со мной.