Раса Господ

Раса Господ

 Ничто не предвещало грозу.

Колька вылез из берлоги как обычно, когда последние лучи солнца окрасили горизонт в алый цвет. Осмотрелся по сторонам. Среди деревьев никого не видно, где-то близко ухнул проснувшийся филин. Парнишка прикрыл дыру в земле сосновыми ветками. Отряхнулся, пытаясь избавиться от иголок, прилипших к густой шевелюре.

Прохладный ветерок повеял с востока, принеся городские запахи. Смесь дыма, бензина и тухлых яиц. Фильтры прекрасно работали в черте поселения, но отработанный аромат нёсся в сторону леса. Кольке не привыкать. Лучше чувствовать дерьмо, чем оказаться мёртвым.

В желудке неприятно заурчало. Голод не тётка.

Парень двинулся по едва заметной тропинке, мелькавшей среди деревьев. Перепрыгивал через каждые два шага, пытаясь замести следы. Глупо конечно – овчарки сумеют отыскать его в любом месте. Но выпускать собак ради какого-то бродяги никто не станет.

Неожиданно с неба раздался гром.

Колька упал на землю и подполз к кустарнику. Перевернулся на спину и взглянул вверх.

Быстрая тень промелькнула над верхушками деревьев, выпуская густой дым. Всего лишь истребитель. Наверняка учебные полёты начались. Нацисты обожают устраивать представления, прикидываясь театральными гениями. Каждый месяц, словно пытались кому-то что что-то доказать.

Колька в театре не был. Слышал от матери в раннем детстве, что есть такие чудеса как кино и интернет. Мол нацисты купаются в шоколаде, пока они прячутся в землянках, будто крысы.

Впрочем, шоколада он тоже не пробовал.

Парень подождал, пока гул самолёта смолкнет вдали.

Пошёл дальше, чувствуя, как сердце учащённо бухает. Воспоминания о матери давались с болью, напоминали кошмары. Оставалось одно – заблокировать, будто крышку захлопнуть над ящиком.

Спустя минут десять он вышел к опушке. Присел на серый валун и стал дожидаться. Стена густых кустарников, поросших возле поля, ведущего к окраине города, являлась отличным укрытием. От немецких глаз, но не от комаров.

Колька поплотнее закутался в рваную куртку. Противное жужжание доводило до бешенства, мошкара лезла в лицо. Стоит попробовать поискать средства от насекомых. Нацисты выбрасывают и не такое, иногда попадались и почти целые баллончики аэрозоля.

Темнело быстро – осень входила в свои права. А значит скоро парню придётся выбираться из леса и искать места для зимовки. Паршивая перспектива. В прошлом году он потерял друга, которого накрыл патруль гестапо.

Как только на сумрачном небе высыпали первые звёзды послышался гимн. Колька вскочил на ноги и пробрался сквозь кусты, высовываясь по пояс из густых ветвей.

Огромная голограмма возникла над высокими остовами зданий. Проектор осветил темнеющий горизонт, словно второе солнце слепил глаза. Над городом реяло фашистское знамя – ярко-красное, как кровь, пролитая на земле. Чёрная свастика в белом кружке.

Физиономия Адольфа Гитлера сменила флаг. Идиотская причёска, щёточка усов, как у майского жука. Лицо без признаков морщин, оно и понятно. Использовали старые снимки, ни к чему новому поколению немцев видеть вождя тем, кем он стал спустя двадцать лет после победы. Развалиной, страдающей болезнью, от которой дрожали руки.

Голос бесил ещё больше. Проникал в сердце, рвал душу на части, не оставляя шансов на светлые воспоминания. Фюрер поздравлял людей с очередным прожитым днём и желал Рейху дальнейшего процветания.

Колька сплюнул на землю. Хорошо, что ублюдок уже полвека пылится в криогенной заморозке.

Голограмма растворилась в воздухе. Время пришло.

Парень выскочил из кустов и быстрым шагом пошёл через поле, перепрыгивая через ямки. В сгущавшихся сумерках он прекрасно разбирал дорогу. Да и честно говоря мог пройти здесь и в полной темноте. Не первый год.

Окраина города представляла собой несколько низких зданий, в которых проживала беднота. Нацисты считали друг друга равными, но это не мешало одним иметь роскошные особняки, а другим едва сводить концы с концами. Фюрер обещал райскую жизнь? Ну да, конечно.

Колька одним прыжком перемахнул через грязный ручеёк, текущий из прорванной трубы канализации. До сих пор починить не могут. Оглянулся по сторонам и всмотрелся в желтевшие окна в темноте.

Фигуры людей выделялись среди закрытых штор. В одном из окон виднелся экран телевизора, где показывался очередной военный сериал. Другого и быть не может, лишь победы Третьего Рейха.

-Ганс! – Крик разорвал ночную тишину, заставив парня прижаться к столбу электропередач. – Не смей! Магазины уже закрылись!

-Плевать! – выкрикнул в ответ низкий мужчина в пальто, выскочивший из дверей дома. – Хочу выпить! Имею право!

-Попадёшься СС я тебя не знаю! – буркнула жена, высунув голову в бигуди из окна. – Пить после девяти удел животных!

Ганс лишь недовольно выругался и убежал в неизвестном направлении. Алкоголь творил с представителями сверхрасы чудеса.

Пьянство – верный способ попасть на рудники Марса. Или того хуже, позорная смерть от рук своих же. Чистота крови и идеальное здоровье удел настоящего арийца.

Колька поёжился. Он уже стал забывать родную речь. Немецкие слова проникли глубоко в мозг, словно паразит, от которого никогда не избавиться.

Улицы города освящали тусклые фонари. Оставалось держаться в тени, пробираясь закоулками. Дорогу знал наизусть, но всё же риск попасться высок как никогда.

Они с Герой были лучшими друзьями. Росли вместе, учились выживать в диких условиях, прятаться от нацистов. Когда погибли родители, остались совсем одни. Приходилось воровать, влезая в дома, в основном еду конечно. Никто не стал бы иметь дело с русскими, а притворяться арийцами бесполезно. Раскусят в два счёта, особенно торгаши в магазинах или ломбардах.