Расколотое небо

46

– Можно к тебе? – Катерина, прижимая к груди многочисленные папки, стояла в дверях кабинета.

– Проходи, – Дима распахнул окно, прогоняя дым.

Катя чихнула раз, другой.

– Сколько раз обещал себе не курить в кабинете, а каждый раз не сдерживаюсь.

– Это нервы… Дим, как там Лиля? Ты прости, мы с тобой все нормально никак поговорить не можем... Но Андрей сказал, что все в порядке.

Дима замер с поднятыми руками, потом медленно повернулся к Катерине, посмотрел на нее внимательно – даже подошел поближе, пододвинул к ней стоявшее в стороне кресло и сел.

– Что он сказал?

– Сказал, что ты хочешь ее отправить к морю, что потом сам к ней поедешь, что все нормально, только она… ну еще не до конца пришла в себя… – Катя говорила тише и тише, сжимаясь под Диминым взглядом.

– Вот, значит, как, – он откинулся назад, вытащил пачку сигарет, но, поймав несчастный взгляд Кати, кинул ее на стол. – А он тебе не сказал, что вчера я его предупредил, что могу покинуть сию обитель в любой момент?

– Нет… Ты… Я вижу, вы с Андреем… ну как-то не так, не как раньше… Он переживает, я знаю, ты – тоже. Почему вы не поговорите, как люди?

– Это бесполезно. Так сложилось. Много всего накопилось и боюсь, нам не разгрести этого.

– Дим, ты же знаешь – я друг. Может не самый хороший, но я – друг. Расскажи, вдруг я смогу тебе помочь? Пожалуйста!

– Нет, Катюш, не поможешь. Я знаю, ты хороший человечек, но… тут никто не поможет. Так получилось, что я нужен и брату, и Лиле и... я сейчас нужнее Лиле. У Андрея теперь есть ты, он справится, а если он меня не понял и не поймет, то…

– Он не знает, что ты уходишь! – Катя вскочила, плюхнула папки на стол. – Не знает! Он думает, что ты не уйдешь раньше февраля.

– Уже «не раньше февраля», – с сарказмом повторил Дима.

– Что?

– Ничего…

– Так вот, он просто не знает, что ты так любишь Лильку, что вы... Это ты мне рассказывал, а ему?

– Да, я понимаю. Он так привык, что его братец ветреный раздолбай, что в другом амплуа меня воспринимать не хочет. Я для него на всю жизнь останусь младшим братом, эдаким Иванушкой-дурачком. Но, Кать, я вырос давно. Я тянул «Пирамиду», пусть плохо, но тянул. Я встретил и полюбил женщину, и дороже ее у меня нет никого, понимаешь? А он… – Дима махнул рукой.

– А ты скажи ему это. Скажи!

– Я устал от разговоров. Опять все кончится ссорой. Я его предупредил, что он не может на меня рассчитывать. Если он не воспринял мои слова серьезно – о чем еще можно говорить?

– Ты на него обижен? – Катерина едва сдерживала слезы. Она надеялась, что сможет убедить Диму поговорить с братом, нормально поговорить, а не так, как теперь, сквозь зубы.

– Я обижен, – согласился Дима, притягивая к себе пачку и выбивая сигарету, – мне надоело всем что-то доказывать. И почему Андрей считает, что на помощь может рассчитывать только он?

– Ты не прав, Дим… он хороший человек, он мне помог!

– Потому что он в тебя влюблен без памяти.

– Но он же помогал, даже когда… когда думал, что я…

– Кать, не спорь – это другое.

– Ты же сам знаешь, он хороший, Дим, но он просто человек. Ну что тебе было сразу ему не рассказать все – так как ты мне рассказал? Он же думал…

– Наш разговор, Катерин, идет по кругу.

– Димка, ну потеряете вы оба. Оба! Или тебе все равно?

– Знаешь, – Дима выпустил дым в потолок и залюбовался плывущим вверх колечком, – ты права, мне – все равно. Прости.

– Это ты меня прости, – тихо прошептала Катерина, собирая папки. – Жаль, что вы оба такие упрямые и ни ты, ни он не хотите сделать маленького шага…

– Маленького шага? Мы упрямые? – Дима бросил недокуренную сигарету в пепельницу. – Катя, сколько раз ты сама его уговаривала бросить эту историю с фирмой Фила? Сколько раз я ему говорил? Все вокруг понимают – добром эта война кончиться не может, но он послушал меня? Тебя? Зачем ему это? Тебя он и так получил, зачем ему «Альфа»? Или Фил тебя ежедневно караулит? Он и думать забыл и о тебе, прости, и об Андрее!

– Андрей говорит...

– Я знаю, что он говорит! – Дима вскочил. – Он говорит, что Фил опасен. Ага, только вот лишать опасного Иванова его бизнеса все равно, что дразнить крокодила, тыкая ему в нос палкой! Андрей всегда был уперт, но в последнее время… Он решил, что он  безгрешен, что он так настрадался из-за этой истории, что теперь имеет право на все!



Отредактировано: 16.11.2019