В ту дождливую майскую ночь Виктория шла по улице, совсем не разбирая дороги. От прохладного ветра промокшая насквозь девушка дрожала, как одинокий лист на ветке, но шагала все равно неторопливо, опустошенно глядя на блестящий в лучах яркой луны асфальт. В смартфоне весьма некстати села батарея, а нанимать абы какую попутку ей не хотелось. Так Вика и шла в сторону дома, параллельно с трепетом размышляя, как жить дальше. Если, конечно, это вообще можно было назвать жизнью…
Выпускаясь из приюта и заселяясь в выданную государством пусть и скромную, но все же собственную квартиру, девушка мечтала, как, вопреки разным предрассудкам, построит счастливую жизнь: получит высшее образование, устроится на работу и будет получать достойную зарплату, а потом, когда придет время, обзаведется семьей, но ее планам не суждено было сбыться.
Странный недуг настиг Викторию примерно за пару лет до совершеннолетия, но к выпускному лишь набрал силу. Врачи все это время лишь разводили руками — в местном небольшом пригородном поселке даже техники, подходящей для обследования, почти не было, поэтому лечение назначалось лишь примерно. Но лучше после него не становилось, поэтому сразу после заселения девушка стала готовиться к грядущему поступлению в университет и пытаться зарабатывать на расширенный медосмотр в городской частной клинике.
— Сожалею, — с горечью проговорил молодой врач, протягивая Виктории заключение. — Возможно, вам поможет усиленная терапия импортными препаратами, но даже в таком случае гарантию дать мы не можем. Слишком уж затянули с нормальным лечением…
Пациентка, тщетно сдерживая слезы, с ужасом смотрела на листок со смертельным диагнозом и огромные, неподъемные цифры счета, которые могли бы обеспечить призрачный шанс на спасение.
— И сколько мне осталось жить?
Мужчина сжал губы в линию.
— Если повезет, может успеете встретить Новый год в кругу семьи, но это маловероятно.
Ответ врача кольнул в сердце девушки болью. Все мечты рухнули в одночасье, когда в ее руках оказалась бумажка с приговором. Разумеется, о каком-либо круге семьи речь и не шла, а столь огромную сумму на лечение ей и ни за что не собрать и к следующей весне. Можно было бы подумать о кредите, только какой банк его даст при отсутствии опыта работы?
Отчаявшись, Виктория не нашла выхода лучше, чем сходить переодеться и пойти в бар неподалеку. Там можно было бы тихо выплакать в уголке горе или же запить его каким-нибудь коктейлем. Со вторым, кстати, как и с вниманием, проблем не было — скромно сидящая за столиком и грустно поглядывающая в окно блондинка так и приковывала взгляды мужчин, но первым к гостье подошел очаровательной красоты высокий блондин.
— Могу я присесть? — незнакомец указал на пустующий напротив девушки стул. — Люблю тоже в окно поглядывать — оттуда разворачивается хороший вид на городские улицы.
Девушка не ответила, лишь молча кивнула, сжав губы, и отвела взгляд обратно к окну.
Паренек тихонько присел и продолжил беседу:
— На улице не очень приятная погода, вот-вот пойдет дождь, но это все равно не портит красоты вокруг. А вот вас грусть совсем не красит. Расскажите, что же случилось?
— Не думаю, что вам будет интересно это знать, — буркнула Вика. — Я лично предпочла бы никогда с подобным не сталкиваться…
Другой мужчина после этих слов, скорее всего, оставил бы девушку в покое, но только не он. Парень сидел как ни в чем не бывало и сочувственно кивал.
— Понимаю, я тоже не всегда настроен на подобные беседы и не каждому готов раскрыть все терзающие меня горести. Может быть, вы тогда согласитесь выпить со мной пару коктейлей?
Виктория уже потянулась к сумочке, но незнакомец лишь отмахнулся.
— Что вы, оставьте. Я все оплачу.
Гостья растерянно оглядела зал и согласно кивнула. Вид остальных посетителей как-то не внушал ей доверия, а этот парень хотя бы симпатичен, да и голос у него попривлекательнее и больше располагал к общению.
«Уж лучше он, чем другие» — подумала девушка, смахнув назад светлые пряди и косым взглядом уставившись на незнакомца. Тот как раз разговаривал с барменом о своем заказе. Через несколько минут блондин уже возвращался обратно с двумя крупными стаканами, до краев наполненными содержимым красноватого оттенка.
— Держите. Мой любимый. Надеюсь, вам тоже понравится.
— Спасибо, эм… — гостья неловко затихла, осознав, что не знает имени собеседника.
Парень уловил мысли девушки без слов.
— Зовите меня Эдуард, — ответил он, кокетливо подмигнув и придвинув коктейль к гостье. — Может быть и вы подскажете свое имя, таинственная незнакомка?
— Виктория.
— Красивое имя — яркое и многогранное. Очень вам подходит! — блондин явно льстил, но Вике подобное поведение даже понравилось. Да и скромничать она не видела смысла: жизнь ее теперь слишком коротка, чтобы отказываться от лишних воспоминаний. Время летело незаметно, и ближе к полуночи, прилично захмелев, девушка все же решила отправиться домой.
— Могу составить вам компанию на обратном пути. Мне все равно в ту же сторону, — предложил Эдуард, но Виктория скромно отказалась, ибо не видела смысла в совместной прогулке. Парню наверняка есть чем заняться этой ночью, вместо того, чтобы гулять по ночным улицам…
До нужного дома оставалось пройти три квартала, когда девушка поняла, что за ней явно кто-то следит. Из-за проливного дождя, да еще и боковым зрением, было трудно разглядеть, кто скрывается под капюшоном блестящей от воды кожаной куртки, поэтому Вика, стараясь не подавать виду, ускорила шаг и зашла за ближайший, почти не освещенный дом. Притаившись, она надеялась увидеть, как подозрительный мужчина пройдет мимо, но как-то неожиданно тот и вовсе пропал из поля ее зрения.
Отчетливый хруст, послышавшийся сквозь шум идущего дождя, заставил девушку замереть от страха. Учащенно бьющееся чуткое женское сердце, казалось, вот-вот ускачет прочь из груди. Медленно повернувшись, Вика вжалась спиной в стену и еле сдержалась, чтобы не закричать. Сохраняя каменное лицо, незнакомец медленно снял капюшон, и дыхание девушки окончательно сперло от волнения. Тут не спутаешь — перед ней сейчас стоял тот самый гость бара, что еще недавно угощал ее коктейлями и мило беседовал! Только вот поблескивающие в свете луны яркие красные глаза, явно несвойственные людям, теперь создавали о парне совсем иное, пугающее впечатление.