Рассказ камердинера (рассказ четвёртый. Дурдом)

Рассказ камердинера (рассказ четвёртый. Дурдом)

— Да, да, Акмела, нас навестил кловун Матей… Прочти, — мастер Аментола подал молодому камердинеру бумагу в трубочке. — Вот, написал с его слов. Возьми бокал, шоколад и присядь на диван, а мы пока посудачим о своём стариковском

Слегка изумлённый молодой камердинер — кловуны с прислугой Дома не общались, наоборот, сторонились андроидов — пригубливал медовуху и читал.

____________________

1

— Господин Шварпцкофф, ваша таблетка.

— Гм… Мичман, ты меня разбудил.

— Время принять оскоминицин.

— Послушай, а нет у тебя случаем пи-люли, той — флотской, фронтовой?

— Нет.

— Жаль.

— Вечером у вас гости, приём им назначить в городе или здесь?

— В городе жара, духота, пылища… Стол накроешь на веранде. Не на этой, а на той, что с видом на море. Сюда принеси завтрак, пишущую машинку и папки с бумагами. К обеду не зови. На ужин приготовь нам рябчиков, рыбу и устриц. Вино подашь из погребка. Возьми ключи. Впрочем, я сам спущусь, выберу. Горох у тебя есть?

— Должен быть… сушёный и колотый.

— К рябчикам подашь гороховую кашу…

* * *

— Как вам рябчики? А каша?.. Поел я её на Акияне. А здесь на Кагоре к вину пристрастился. Вот это бургонское, очень давней выдержки. Из погребка, пыль с бутылки стереть я камердинеру запрещаю. А вам, Ваня, я смотрю, больше водочка нравится. В графине анисовая, попробуйте. В молодости я, ох, и пил. Планета моя провинциальная, заштатная даже, мы там и о войне-то мало чего слышали. Да и не хотели о ней знать. Жили себе… Родился я на мясокомбинате. Ночной сторож нашёл меня в груде освежёванных поросят, выкормил от скуки и с малых лет занимал бодибилдингом, он же и к спиртному пристрастил. Родился я недоношенным, так плодово-ягодным и поднятием тяжестей он вылечил у меня целый букет болезней. Но зато я занемог аллергией к зелёному цвету и запаху нашатыря. Меня, накачавшегося за смену вином, только им — нашатырём — и приводили в чувство, чтобы выпроводить из разделочного цеха, где я закусывал телячьими глазами. Тащили в спортивный зал и оставляли среди штанг и гирь. Там я и ночевал. Меня, чемпиона мясокомбината по культуризму и забойщика, способного одним взмахом ножа освежевать крупного быка, флотские вербовщики сразу выделили среди других рекрутов: увезли на Акиян учиться в школе мичманов. Какую гадость я там пил! «Спиртодрайк». Очиститель кубриков разводили на апельсиновом соке, по запаху смесь отдавала нашатырём. К этому собутыльники, прознав о моём пристрастии закусывать телячьими глазами, подсовывали мне «ОКО». Об этих биотроппроцесорах вам предстоит узнать. Получил погоны мичмана, по пути на передовую мне присваивали очередные офицерские звания, в «Крепость» я прибыл в чине контр-адмирала. И сразу — с корабля на бал: в тот день командующий Флотом проводил штабные учения-игры. Прочитав на катере инструкцию посещения бункера флаг-адмирала, я проронил: «Хана мне». Ничего, не зная о зелёном дыме и нашатырном запахе в стыковочных камерах, я не взял с собой затычек в ноздри и очков с фиолетовыми стёклами. Перед первым же шлюзованием, зажав пальцами нос и зажмурив глаза, не попал головой в лаз. Боднул стену так, что оклемался только в следующей камере, а в последнюю попал уже совершенно здоровым толлюдом: любящим все на свете цвета и запахи. А не был бы ОКО у меня отключён — таково неукоснительное правило посещения бункера — этого не случилось бы… Потянуло меня на воспоминания. Я вот то, что вам от меня требуется узнать, изложил на бумаге. Давайте выпьем, потом вы прочтёте, и я сожгу текст…

Шварпцкофф тут же задремал.

Ваня хмыкнул, вылил в кадку с пальмой водку и налил анисовую.

Читал я, вслух, — здесь пара строчек одними заглавными…

ЕСЛИ УСНУ, КАК ПРОЧТЁТЕ, ПУСТЬ КАМЕРДИНЕР ПРИВЕДЁТ МЕНЯ В ЧУВСТВО, ОБЯЗАН ЛИЧНО УНИЧТОЖИТЬ ТЕКСТ!

О событиях в канун Дня Победы, вы, кловуны, не знаете потому, что вами забыты, я их напомню — выполню мою задачу вашего посвящения в «тайну Акиана».

«Система Охраны Здорового Духа Расы» — это глобальная сеть тотальной слежки, в просторечии СОЗДР — «система», «сеть», «паутина». Создана была в самый разгар Войны Второй. Идея возникла, когда толлюдская кампания захвата Новой Земли провалилась, и флотское соединение толлюдов «Крепость» застряло на орбите, скрываясь от земных лазеров за Новой Луной. Штурмовали планету не обычные подразделения из андроидов-солдат и наёмников из марсианских марпехов, а полуроты АСС в составе «абсолютно совершенных солдат», из андроидов-солдат засекреченных. В составную часть конструкции «абсолютно совершенного солдата» против обыкновенного андроида-солдата, входил «ортогонально-коррекционный очёк» — ОКО, «биотроппроцессор», который поначалу так и назывался, впоследствии, как был рассекречен, получил обиходные: «бродяга», «бельмо», «паук», «четвёртый глаз». Гениальное, надо отметить, изобретение! Внешне совершенно неотличим от толлюдского зрительного органа, как, впрочем, и от людского. Такое же глазное яблоко с кровеносными сосудами, роговицей, зрачком и прочим. Если у андроида-солдата глаза были как глаза — в глазницах, за ними черепе мозг, то у абсолютно совершенного солдата две единицы ОКО занимали обе глазницы. Если у «аса» его глаза выполняли функцию зрительного органа, то у «асса» ещё и мозга (мозг в черепной коробке — бутафорский). Чтобы уничтожить аса, противнику требовалось поразить его в голову, в попытке же убить асса приходилось попасть точно «в яблочко» — в глаз. Причём, раз, другой. То есть выбить оба, так как у асса в случае поражения, например, левого глаза («очёк-мозг1»), оставался действовать правый («очёк-мозг2»). Но до этого дело не доходило. Биотроппроцессор оставшийся невредимым, незамедлительно принимал решение выполнить надлежащий такой ситуации пункт предписания: «…выйти из боя, наложить на рану повязку и следовать в морг полевой медчасти, где глаз заменят».