Рассказы про Розу Абрамовну и всех, всех, всех

Рассказы про Розу Абрамовну и всех, всех, всех

Афера Розы

— Алле, Софочка! Ты сейчас умрешь от восторга! Таки мне достались такие пригласительные, что скорей собирай свои скрипящие суставы и галопом щипать брови к своему любимому парикмахеру, если он не помер еще!

Роза Абрамовна, заслуженный психиатр и просто экстравагантная женщина 80-ти лет от роду, терпеть не могла мобильные телефоны. Все ее многочисленные ученики и благодарные пациенты знали и прощали эту блажь старой даме. Вот и сейчас, стоя у эбонитового аппарата в полутемной прихожей, она накручивала витой провод на палец, убеждая младшую и любимую сестричку вылезти из самовольного заточения, оторваться от большого жидкокристаллического телевизора с ток-шоу и сериалами.

— Роза, ты же ничего не знаешь. У нас тут трагедь и рушение основ! Никуда я не пойду, я в трауре и вообще не в состоянии сделать и полшага.

— Кто у вас опять помер? Надоели уже, дохнут как мухи, а приличным женщинам в свет, кроме как в черном, из-за них и не выйти. Пошли, милочка, там такой фуршет обещают. Помянем внезапно усопшего.

— Да тьфу на тебя два раза! Никто не помер, но я весьма близка к этому печальному событию. И все из-за твоего племянника. Это ты его разбаловала невозможно. Венечка то, Венечка сё. А мать никто не слушает! У соседки Ольги Петровны дети внука привезли на все лето! Ты представь, чистый ангелочек! Вундеркинд! Два языка, музыкальная школа. И что ты думаешь? Таки мне теперь на улицу от стыда не выйти. Все! Кто я теперь? Последняя бабка без внука во всем подъезде. Это не просто стыд, это уже неприличным словом попахивает!

— Ой-вей! Таки, где ты проблему увидела? Тебе выездной пионерлагерь организовать прям перед подъездом? Они будут с цветами и галстуками маршировать хором и бить в барабаны. Это я тебе за полчасика сделаю, а хочешь еще и детский хор «Незабудка» жалобную песенку про бабушек-старушек споет? Прекращай истерить! Чего ты хочешь за посещение прекрасного мероприятия с французским шампанским и молоденькими мальчиками во фраках? Я хочу выгулять свои брульянты, мне их Яша дарил полвека назад, они уже протухли лежать без общества!

— Я хочу, чтобы ты наконец уже повлияла на этого негодника! Хочу настоящего внука, а не цирк с конями, что ты грозишься устроить. Он сбегает к тебе каждый раз, как я завожу этот разговор. Этот мальчик потерял все волосы и совесть в придачу. В сорок лет перебирает харчами и нос воротит. Ты представляешь, как он сказал о Галочке, что я пригласила на свой день рождения? Прекрасная девочка, умничка, мучает скрипку в филармонии. А он заявил, что воблу предпочитает с пивом. Глядя в глаза! Проникновенно так. Нахал! Это все ты его распустила своими психологиями.

— А вот не надо было за своего генерала замуж выходить, радуйся, родила сына-солдафона. От осинки не родятся апельсинки. А не про ту ли ты Галочку, что впереди нос и больше ничего выдающегося? Нины Семеновны дочка? Да это как нашего Венечку надо было напоить, чтобы он на такую сухостойную клюнул?

— А приличных он уже всех разогнал! Ко мне в гости с дочками перестали ходить уже лет пять как назад. Помнишь, когда он своих сослуживцев притащил на наши посиделки? Это же не гусары, а полковые кони! Они пили водку из маминого сервиза! Обмывали какие-то звезды прям на глазах у собравшихся дам, пели в голос! Роза, наш дорогой папа перевернулся бы в гробу четыре раза, если бы услышал! Там же совсем нет слуха!

— Софочка, мальчики вернулись из опасного места. Твой сын – герой, и награды свои он не за так получил. А тут ты, со своими рюшками и милыми хрюшками. Хватит реветь, слушай сюда! Тетя Роза все порешает. Ша, говорю! Гарантирую: он тебя со своей «аморе миа» познакомит живьём, если пойдешь на прием во французское посольство, и не спорь! Чтоб прическа, маникюр и улыбку от нафталина отряхни, а то она от твоих сериалов уже вся молью побита. И хватит сопли распускать, слушай старшую сестру! Не прекратишь сию секунду, я приеду и поставлю успокоительные на твои нижние уже совсем не девяносто. То-то же. Слушай сюда! Запоминай, будем ловить на живца.

Вениамин Брониславович проводил оперативное совещание в своем кабинете. Юридическое агентство широкого профиля позволяло не только оказывать договорные услуги, но и решало задачи посущественней. Лысый, суровый мужчина в строгом костюме и каменным выражением лица наводил страх как на клиентов, повышая ликвидность своего небольшого бюро, так и на сотрудников, требуя иногда совершенно невозможного.

— Я понимаю, что без официального запроса биллинг мы не получим. Организуй запрос. Нет запроса, организуй мотивационные выплаты. Деньги возьмешь в кассе. Мне нужно знать, где этот герой находился на прошлой неделе. Вчера еще надо было знать. Выполняй.

— Алло. Да, занят. Что-то важное? Тетя Роза, как ты себя чувствуешь? Точно хорошо? Что с голосом? – Придержал трубку рукой, оглядел подчиненных.

— Мы закончили, все остальное в оперативном порядке. Свободны.

— Тетя, ты тут еще? Говори, что случилось? В среду? Да, свободен. Нужна Лиза, чтоб посмотрела твоего старого пациента? Ты понимаешь, что она моя клиентка, а не подчиненная? Конечно, спрошу. Да, я понимаю, что это неофициальная встреча, я сам придумаю повод. Да, хорошо. Постараюсь организовать.

Роза Абрамовна редко обращалась с просьбами. Это была самодостаточная дама, хотя и возрасте. Редко просила, но метко. Отказывать еще никто не осмеливался. Вениамин был смелым человеком, но самоубийцей себя считать не хотел. Попросила любимая тетушка привезти хорошую знакомую и клиентку посмотреть старого пациента, значит, извернись и привези. Не спрашивай лишнего, чтобы не узнать большего.

Прием во французском посольстве, два пригласительных и парадная форма одежды. Крутись как хочешь, Вениамин, вытаскивай на свидание девушку, что общается только по рабочим вопросам. Это тебе не гулящих мужей по гостиницам ловить и решения судов оспаривать, тут проблема посерьезней.

Подгадав даты и вызвав клиентку в Москву на срочное трехстороннее переподписание договоров с рекламным агентством, Веня попросил Лизу быть при полном параде.