Рассвет

Глава 26

Небрежно брошенные слова, которые все еще продолжали кружить в дьявольском танце в тесной темной комнате, в которой попыталась спрятаться Лиза, время от времени снова вонзались клыками в те же кровоточащие раны ее съежившегося существа. Она старательно убегала от них, но они оказывались быстрее и хитрее, и, в совокупности с прошлыми обидами, наносили смертельные раны по ее жизнелюбию и внутренней свободе. Не было уже той самой веселой девчонки, которую знали друзья детства, странным образом исчезнувшие тогда, когда она больше всего нуждалась хотя бы в единственной руке, протянутой из тех времен, надежной и крепкой, чтобы вытащить ее из того болота, в которое она погружалась все глубже. С каждой ссорой, с каждой обидой и каждой очередной умирающей надеждой смириться с происходящим и исправить то, что исправить уже было невозможно, метаморфоза становилась все более пугающей и все более заметной. По правде сказать, пугала она лишь ее мать, Олесю и ангела-хранителя за ее спиной, который мрачно и сосредоточенно шагал позади нее и горько плакал вместе с ней, когда замечал ее кровавые следы на узкой дорожке из растрескавшегося асфальта, ведущей в никуда.

Но никто из них не мог повлиять на ее неуверенные шаги в неверном направлении. Марина Васильевна видела, как меняется ее дочь, но совершенно не понимала, как это исправить, да и, честно говоря, не была уверена, что это нужно исправлять. На ее глазах Лиза становилась жестче, спокойнее, решительнее и постепенно избавлялась от своей романтичной инфантильности. Ей хватило мужества решиться на второй брак, в котором сейчас они с Олегом переживают кризисы. Прожив полжизни в одиночестве рядом с единственной дочерью, она все еще была убеждена в том, что главным в жизни каждой женщины является брак с мужчиной. В любом браке никогда не обходится без кризисов, и со временем все встанет на свои места. Все остальное приложится, если есть семейный фундамент, как она это называла. Но она не понимала того, что брак не всегда был гарантией крепкого семейного фундамента, а в некоторых случаях становился шатающейся табуреткой, на которой, с петлей на шее, стоит внутреннее Я до тех пор, пока есть силы стоять. Но, как только силы слабеют и его ноги подкашиваются, оно ломает свой стержень и тихо, незаметно умирает. Сама того не подозревая, Марина Васильевна удерживала дочь на той самой табуретке и убеждала себя и свою интуицию в том, что все изменения Лизы свидетельствуют лишь о ее взрослении и снятии юношеских розовых очков.

Олеся, даже в столь раннем возрасте, точно улавливала состояние души своей матери, которая изо всех сил старалась создавать атмосферу счастья и любви для развития ее обожаемой малышки. Чуткая с рождения, во многом так похожая на Лизу, Олеся замечала в глубине посеревших смеющихся глаз мамы нечто такое, от чего хотелось плакать, прижимаясь к ее уютной груди. Эта маленькая кроха, нежный цветок, распустившийся от истинной любви разлученных судьбой родителей, была не по годам мудрой, и часто старалась в такие моменты сдерживаться и всячески веселить Лизу: скакать по подушкам, брызгать на нее холодной водой из пистолета, ловко взбираясь на стульчик, включать музыку и приглашать маму на дикий танец аборигенов, кувыркаться и беситься. Глядя на все это милое безобразие, Лиза оживала и влюблялась в свою малышку все сильнее и сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже невозможно. Пожалуй, этих минут счастья было бы достаточно для того, чтобы Лиза вновь обрела себя, но наступал вечер и все робкие попытки разбивались вдребезги о стену между ней и Олегом.

Стена эта, помимо ее воли, с каждым днем росла, оставляя Лизе все меньше пространства и воздуха. Если раньше она еще отчаянно пыталась пробить ее хоть чем-то, то сегодня призналась себе в том, что она бессильна. Оставалось только понять, как жить дальше рядом с совершенно чужим человеком.

А как же ангел-хранитель? Разве он не должен охранять Лизу от бед, прикрывая ее от летящих стрел своей сильной грудью? Где он был, когда случилась трагедия с Даниилом? Почему же он позволил случиться этому?

Нет, ангелы не всесильны. В трудные моменты они несут нас на руках, пытаясь утешить всеми возможными способами, обжигаемые нашими слезами, которые стекают по их белоснежным ласковым рукам и ранят их сильнее, чем нас самих. Но часто бывает так, что без трагедий и переломов в судьбах невозможен духовный рост, ради чего мы пришли в этот мир. И, если за горизонтом виден обрыв, с которого мы должны упасть, чтобы научиться летать, ангелы, смиренно и кротко, будут вести нас именно туда, но никто никогда не узнает, с каким удовольствием они бы поменялись с нами местами.

Лиза потеряла счет времени. Кажется, наступила ночь? Наверное, Олег снова вернется домой под утро, пьяный и невменяемый. Что ж, оно даже к лучшему. У нее есть время на то, чтобы спокойно собрать вещи и уехать… Только вот куда? Та крохотная квартирка, в которой они жили с дочкой до того момента, как она вышла замуж во второй раз, должно быть, занята, но завтра она попробует разузнать об этом точно. Лиза встала с пола и почувствовала сильное головокружение. Казалось, силы покинули ее. Ее взгляд упал на часы, что висели в коридоре. Верно, уже полночь. Следующий шаг пронзил ее острой болью где-то в области виска, так, что она невольно вскрикнула. Через минуту боль повторилась и не прекращалась несколько минут. Слабеющая рука скользнула вниз по шершавой стене напротив длинного овального зеркала. В его отражении мелькнула худенькая фигурка неестественно бледной молодой женщины. Чашка с недопитым кофе звонко отреагировала на падение чего-то тяжелого в полуметре от тумбы, что совсем рядом с порогом...

Находясь без сознания, она слышала божественную музыку, где-то совсем близко, но Лиза никак не могла понять, откуда она льется. Вокруг нее раскинулся чудный цветущий сад, босые ноги чувствовали мягкость травы, над головой летали невиданные никогда ранее птицы, которые подпевали голосами лесных соловьев. На ее плечо опустилась бабочка с трепещущими ярко-синими крыльями, затем вспорхнула и скрылась из глаз. Этот позабытый мир, который, как ей казалось, давным-давно перестал существовать, вновь открыл для нее двери. Лиза долго не решалась поверить в него и просто стояла, любуясь им. Вдруг она услышала, как ее кто-то окликнул. Она резко обернулась и увидела Его.