Растворимый кофе

Глава 10. Я тоже хочу!

Какое счастье, когда преподаватель неожиданно заболевает. Конечно, самому преподу нехорошо, но студенты рады. Ведь этому ленивому стаду практически никогда не охота учиться. Я, вполне довольная сложившейся ситуацией, но всё ещё немного обиженная на близнецов за утренний инцидент, ехала с Кириллом в маршрутке. Остальные прозябали на парах. Я удостоверилась у Макса, что они запомнили дорогу, и со спокойной совестью поехала к сестре. Кир увязался со мной.

В квартире больше никого не было. Правильно, ведь, несмотря на весьма распутный образ жизни, Анеко работает и даже считается хорошим специалистом. Пока никого нет, я решила приготовить ужин. Всё же было немного неудобно нагружать сестру своими проблемами и лишними заботами. Одним из моих фирменных блюд был борщ. Поставила вариться мясо, настрогала овощи. За процессом приготовления и не заметила, когда Кирилл успел уйти. Насторожилась только тогда, когда хлопнула дверь, и вернувшийся близнец громко произнёс:

– Сузу-тян, иди сюда!

Я не отозвалась, тогда Кир зашёл на кухню. Некоторое время он молча стоял у косяка. Я не проявляла ни малейшего внимания, сосредоточившись на варочном процессе.

– Не обижайся, пожалуйста.

Мне под нос сунулась коробка конфет. Подкупают, но как грамотно. Пожалуй, уже все пацаны успели изучить то, что я обожаю шоколад и всё шоколадосодержащее.  Я улыбнулась, но тут же натянула сердитую маску. Кирилл придвинулся ближе и уткнулся носом мне в затылок:

– Ну не дуйся. Я признаю, что мы, аморальные идиоты, не имели права мешать твоему уединению. Но было слишком холодно, а желание согреться слишком велико. Тем более мы не сговаривались и только утром после твоего крика заметили, что поступили одинаково.

Я развернулась и, не в силах больше сдерживать улыбку, сказала:

– Да не обижаюсь я уже. Если тратить нервы на каждого дурака, то никакой организм не выдержит. Тем более за мою обиду заплачено, – я стрельнула глазами в сторону конфет.

– Отлично! – сказал Кир и внимательно всмотрелся в мои глаза. – А я даже и не подозревал, что они у тебя такие выразительно-серые.

Я фыркнула. Назвать мои глаза, цвета мокрого асфальта, выразительно-серыми можно было только в качестве бесстыдно льстивого комплимента.

Кирилл придвинулся ещё ближе и неожиданно, взяв мой подбородок пальцами, поцеловал. Я на мгновение застыла, а потом со всей силы толкнула наглеца. Он отшатнулся и упёрся в стол.

– Ты что творишь! – заорала я, ошарашенно ощупывая губы, словно они были чужими.

– Просто Мефодий мне сказал, что вы с ним целовались. Я тоже захотел попробовать.

– Мефодий рассказал тебе? Но он же…

К горлу подступил комок.

– Обещал, да? Меф не виноват, что открыл этот секрет. Можно сказать, что у него не было иного выхода, – издевательским тоном произнёс Кир. – Он не мог не рассказать. Мы же – близнецы!

Мерзкое ощущение всё же вылилось в слёзы. Почему я плачу?

– Сузуме, что с тобой? – кинулся ко мне Кирилл.

– Отвали, придурок! Ненавижу тебя!

Почему я себя так по-дурацки веду? Откуда все эти абсолютно излишние эмоции? Что за глупая истерика?

***

Когда на тебя абсолютно несчастными глазами смотрят сразу два взрослых парня, невольно начинаешь задумываться об ошибках в собственном поведении.

– Итак, обвиняемые, сейчас мы будем проводить полный анализ сложившейся ситуации.

Близнецы сидели на моей кровати и наблюдали за тем, как я чинно хожу от одной стены к другой, заложив руки за спину.

– Преступление первое, общее: залезание без спроса в чужую кровать. Ваши невразумительные оправдания я уже с утра выслушала. Но в виду данной взятки вина с вас снимается.

За «взятку» я считала коробку конфет от Кира и плюшевого медведя от Мефа. Хитрецы.

– Преступление второе, Мефодиево: раскрытие секрета о пьяном поцелуе. Что вы об этом можете сказать, обвиняемый?

– А можно я? – влез Кирилл.

– Не положено.

– Так это же моя вина.

Я остановилась и с любопытством склонила голову набок.

– Я не мог не заметить изменения в поведении брата, поэтому прижал его к стенке и всё выпытал, пригрозив ссорой.

– Понятно, угроза и шантаж значит, – протянула я. – А что за изменения в поведении?

– Он стал увереннее в себе.

Мефодий отвернулся от Кирилла, изображая недовольство.

– Ну что ж, тут мне остаётся только понять и простить, – задумчиво произнесла я. – А теперь третье преступление, Кириллово: неожиданный поцелуй. Объясняй: зачем и почему ты это сделал?

Кир глянул на всё ещё отвернувшегося брата, помялся немного и сказал: