Разговор на кухне

Разговор на кухне

Вот, угораздило меня, именно сегодня выйти на прогулку. Покрасоваться решила. Даже сарафан надела: белый на тонких бретельках. Итог: стою где-то в середине парка, и не знаю куда деться. Синие облако укрыло небо, и крупные капли, одна за другой, подали на асфальт. Люди вокруг меня бросились в рассыпную. А куда бежать? От ливня под деревьями не скроешься. И я бежала, что есть сил. Так было жалко сарафан, босоножки, макияж... Дождь пошел сильнее. Я не сумею спасти свой приличный вид. На пути – единственное кафе в парке, и оно заполнено людьми. Там просто некуда втиснуться. Сгруппировавшись, они стояли и смотрели на меня, из-под узкого козырька, а я, убегая, смотрела на них. Между нами была стена воды.
Наконец мне удалось выбежать с парка. Напротив, через дорогу, стояло здание Пенсионного фонда. Навес при входной двери был широким и обвит виноградом. Я смогла спрятаться. Дождь продолжал лить. Мне было холодно и мокро. Ощущения не из приятных. Другие люди под навесом находились в таком же положении. Все переглядывались между собой. Мы напоминали испуганных сурикатов.
Я дрожала, руки и ноги стали ледяными. Я чувствовала отчаянье. Все испорчено. А ведь это единственные выходные за три недели. Я обхватила себя руками, но это не сильно помогло согреться. Нужно срочно вызывать такси. Но девушка в трубке, извиняющимся голосом, сообщила, что «машинка сможет приехать только в течении получаса». Все нарасхват. Я согласилась ждать, и с грустью посмотрела на свои мокрые ноги.
Время длилось бесконечно медленно. Я постоянно поглядывала на телефон. Простояв так еще минут пять, я просто окоченела. Мне хотелось расплакаться. Я сильнее прижала руки к себе, чтобы хоть немного унять дрожь.
Ливень продолжался с той же силой, но девушка, проходившая мимо, его не боялась. Дождь нипочём, если имелся огромный зонт, теплая одежда и резиновые сапоги: желтые с ромашками. Яркое пятно на сером, мокром асфальте. Мы, как стая сурикатов выпучили на нее свои глаза. В руках девушка несла пакет с хлебом. Было видно, что он еще горячий. Я сверлила ее взглядом. Так завидно стало. Так хотелось оказаться на ее месте. Я бы даже не отказалась побывать на месте теплого хлеба. Но такси ждать еще минут двадцать. Это в лучшем случае.
Девушка как будто услышала мои мысли, подняла зонт и посмотрела прямо на меня. Я опешила. Она, почему-то, тоже. Девушка начала щуриться. «Господи, она действительно может читать мысли?» - подумала я.
Она начала подходить все ближе, привлекая внимание остальных. Признаться, я немного испугалась.
- Лена, это ты? – вдруг спросила она.
- Лена это я, – какой глупый ответ. Я услышала смешки.
- Это же я, Вика. Помнишь? Вика Краснещекова. Мы в одной группе в универе были.
- Вика? – и меня осенило. - Я тебя не узнала. Ты так изменилась.
- Ну, - заулыбалась она, - не всегда же носить розовые волосы и пирсинг в носу.
Да, сейчас она выглядит совсем по-другому: свежее, приятней. Длинные, русые волосы были закреплены заколкой сзади, голубые глаза всегда поражали глубиной, но сейчас не были обрамлены темными тенями и подводкой, соответственно и выглядели более дружелюбно. Из косметики, на ней была только помада нежного розового оттенка. Больше ничего.
- Боже, - спохватилась она. - Ты же насквозь промокла. Сколько тут стоишь? Так и заболеть можно. Пойдем. Не хватало, что бы ты подхватила простуду.
- Все нормально, не переживай. Я уже вызвала такси.
- Какое такси? Знаю, как они в дождь ездят. Пошли, пошли. Воспаление легких хочешь получить? – она взяла меня за руку и потянула за собой. Ее ладонь была намного теплее моей, и мне стало приятно.
Мы пошли по дороге, вдоль парка, и через несколько домов свернули во дворы. Дождь снова усиливался. Перепрыгнув через огромную лужу она ждала, что я сделаю тоже самое. Ее не обойти. Тропа была залита мутной водой. Дальше - только грязь. Прыжок был красивый, но слабый. Я плюхнулась ногами в болото. Вода разлетелась, забрызгав мой сарафан и джинсы Вики. Не знаю какие эмоции выражало мое лицо, но она просто залилась от смеха. Я быстро выскочила с холодной лужи, и мы забежали в дом.
В подъезде мне снова стало холодно. Ощущался сквозняк. Я прижала руки к себе. Это никак не греет, но позволяет хоть чуточку чувствовать себя лучше.
- Ничего. Еще немного осталось. Я на втором этаже живу.
«Точно телепат», - подумала я про себя, а на деле лишь кивнула головой.
Мы просто влетели в квартиру. Вика быстро убежала в другую комнату, пока я снимала босоножки. Мокрый ремешок плохо поддавался. Я услышала, как открылся шкаф. Она прибежала в коридор с вещами.
- Что ты так долго? Тебе нужно согреться. Быстро снимай сарафан. Не против, если я со своими светлыми вещами постираю?
- Конечно не против. Ты меня так выручаешь.
Она улыбнулась и провела в ванную. На ней я заметила теплые вязаные носки, такого же яркого желтого цвета, как и сапоги. Видно – ручная робота.
- Вот, - она положила одежду на полку,- наденешь после душа. Платье закинешь в стиральную машинку. Здесь и сушилка есть. Верну чистое и сухое. Не волнуйся. Может стоит натереть чем-то ноги? Мама так делала. Но у меня есть только коньяк.
- О, это совсем не обязательно, - возразила я. Мне было очень неловко от такого количества заботы.
- Смотри сама. Ладно, не буду отвлекать. Главное не стесняйся и пользуйся всем необходимым, - и Вика закрыла за собой дверь.
Я оглянулась: ванная комната маленькая, но чистая. Все аккуратно разложено. Даже баночки в тон плитки купила. И зеркало с подсветкой. Очень удобно. Но самый главный аксессуар – шторка. На ней был изображен чихуахуа, смотрящий в даль, в капитанской фуражке и с погонами. Мило и комично.
Пока я снимала с себя мокрые вещи, то размышляла о случившемся. В данный момент я не чувствовала себя комфортно. Викина внимательность создавала неловкость. Сама Вика тоже. Для меня это был незнакомый человек, незнакомая квартира. Она очень изменилась со времен универа. Где та Вика Краснощекова, которая дружила с пацанами, ссорилась с преподавателями (везде искала справедливость), носила черную одежду и розовые волосы? При этом умудрялась получать стипендию. Мы никогда не были с ней близки. Бывало разговаривали, но в кругу одногрупников. Могли списывать друг у дружки. Все. Вот поэтому неловко. Я могла чувствовать себя лучше, если бы оказалась не в такой чистой обстановке. А лучше в пещере. Тогда бы и успокоилась окончательно. Ведь по группе ходили слухи, что Вика ужасная грязнуля.
Когда я вышла с ванной, то в квартире пахло яичницей и жаренными сосисками. Кухня была расположена рядом. Вика сидела за столом и читала книгу.
- Нужно подкрепиться. Ведь это не просто - босыми ногами бегать под дождем.
Помимо яичницы на столе стоял свежий, пахучий хлеб, несколько порезанных огурцов и бокалы.
Я окончательно растерялась. И сразу стало стыдно за свои мысли в ванной. Человек так старается.
- Я так понимаю коньяк – не твой напиток. Хорошо, что есть вино. Какое будешь?
- Какое? А что есть выбор?
Вика подмигнула. Она поднялась и открыла маленький холодильник, стоявший возле окна. Внутри было только вино. Одни бутылки были уже открыты, другие упакованы и стоят немного дальше. Она начала пересчитывать:
- Из красного: Винедос Ла Малтида Гарнача, если хочешь насладится карамельными тонами, Ле гран Нуар Пино Нуар – яркий ягодный вкус. Есть еще вино из сорта Шираз, там должны быть тона шоколада с черным перцем, но я их никогда не чувствую. Дальше. Из белого: Шардоне тут должны быть дубовые нотки, Рислинг пить не хочется что-то, есть еще Мускат, но он не подойдет под сосиски и яичницу, - она засмеялась.
-Тут ничего не подходит под яичницу с сосисками.
- О, есть еще домашнее, - она достала двухлитровую банку, закрытую капроновой крышкой. – Батя делал. За качество ручаюсь. У него поднялись все пальцы на перчатках во время брожения.
- Солидно. Я одобряю, - засмеялась я. – Наливай.
- О, у Вас безупречный вкус, - Вика ногой захлопнула дверцу холодильника.
- Что, что, а в домашних винах я знаток. У меня тетя делает. Люблю к ней в гости заезжать.
- Я догадываюсь почему, - она поставила банку на стол. – Тогда берем его.
И мы взяли в руки бокалы. Вкус крепленного домашнего вина ничем не спутаешь. За частую, смешивают винограды разных сортов и…не так. Смешивают все, что растет на участке. Потом добавляют спирт или водку. Пропорции могут быть разные (зависит от выносливости организма хозяина). В конце добавляют сахар. От того и креплённое. Пьется напиток легко, но это хитрость, уловка. За собой нужно следить. Иначе быстро станешь пьян, и начнешь нести всякую чепуху за столом.
Я выпила маленький глоток и приступила к яичнице, параллельно выражая благодарность своей спасительнице.
- В этом нет ничего такого. Мы же не чужие люди. Вот как бы ты поступила, если бы под дождем стояла я?
- Если честно, то прошла мимо. Я бы просто не узнала тебя.
- Да, пришлось измениться, - она вздохнула. - Оказывается, во взрослом мире такой внешний вид не принимается. На первой же работе сказали прямым текстом.
Дальше у нас завязался обычный разговор. Каждая поведала о своей жизни после универа: где работала, куда ездила отдыхать. Советовались по поводу местных кафе и ресторанов. Я ей отдала свою золотую карту в известный салон красоты, так как стала ходить к другому мастеру.
Объединяло нас то, что к этому времени никто из нас так и не смог завязать серьезные отношения. А ведь двадцать восемь лет – серьезный, взрослый возврат. Мы похихикали и стукнулись бокалами, желая «найти того самого».
А вот продвижение в работе было более активным. После получения диплома, я окончательно осознала, что экономист – не мое и пошла на дизайнерские курсы, параллельно работая кассиром в супермаркете. Это был очень сложный период. Я не получила поддержки. Родители со мной год не разговаривали.
Вика же, обрела работу по знакомству, и за несколько лет получила повышение. В компании строгие правила к внешнему виду. Это ее очень злит. Но зарпата хорошая.
Работа – то такое, - махнула она рукой. – Я уже привыкла к отчетам и вечным поискам экономии. Зарплата тоже мне нравится, коллектив терпимый, но внешний вид… Так хочется вернуть свои розовые волосы, - она осушила бокал.
- Ну, сейчас заметно обратное направление, - пыталась подбодрить ее я. – Многие компании убирают дресс код. Так сказать, дают сотруднику вольность.
Она подлила мне еще вина. А я и не думала ее останавливать. Только и наблюдала как красная струйка заполняет мой бокал. Мне было так хорошо.
После увеличенной порции алкоголя разговоры стали более «глубокими», личными. Оказывается, у нее, все-таки были серьезные отношения, но совсем недавно история плохо закончилась и ей очень тяжело об этом говорить.
- Иногда судьба подкидывает такие повороты, что ты сдаешься, и руки опускаются. Ну понимаешь, несчастье за несчастьем. И как жить? – ее глаза смотрели на бокал. Вика вот-вот заплачет. Наступила пауза. Но она тут же взглянула на меня и легонько улыбнулась. Я улыбнулась в ответ. Ведь знаю, что она справится.
Я же в свою очередь рассказала про родителей. О том, что мы до сих пор не общаемся. Даже не отправляем поздравительные открытки в мессенджерах. Они до сих пор не могут простить, что зря ходила в универ и сменила специальность.
- Родители потратили очень много сил, чтобы заработать деньги на учебу. Папа работал на двух работах, мама тоже подрабатывала. И как я должна была сказать, что их усилия напрасны? Ведь только сейчас доченька поняла, что хочет заниматься совершенно другими вещами.
- Но ведь ты успешно работаешь, - возмутилась Виктория. – Что еще надо? Ты доказала, что справилась. Доказала, что твоя мечта тоже имеет право на реализацию.
Мы проболтали весь день. За окном стало темно. На улице зажглись фонари, а дождь уже давно закончился. Вино тоже. Попытка предотвращения простуды вылилась в душевный разговор на кухне.
Когда Вика провожала меня к такси, то я увидела звездное, безоблачное небо. Эх, хорошо. Мы обменялись телефонами, и я села в такси.
- Кстати, вещи можешь не возвращать. Они мне больше не нужны.
Я махнула своей пьяной головой и откинулась на сиденье.
Утро выдалось тяжелым, но терпимым. Не устояла перед крепленным вином. Все мои познания были бесполезными. Куриный супчик на завтрак был бы очень кстати. Хорошо, что сегодня воскресенье и не нужно собираться на работу.
Я посмотрела новости за завтраком и полила цветочки, а потом снова залезла в кровать. Немного подташнивало. Запивая печенье горячим кофе, я вспоминала вчерашний день. Вместо простуды я подхватила похмелье. Хорошо, что не серьезно.
Мы с Викой хорошо поговорили. Интимно как-то. Признаться, мне нужна была эта беседа. И тут я впала в ступор.
- Не может быть, - проговорила я в слух. Кусок печенья отвалился и упал под одеяло. Ночью, перед сном, я раскрошу его своей ягодицей. Убирая, буду злиться. Но это потом. А сейчас я полезла в телефон и написала Вике. Спросила, как у нее дела, как самочувствие и стала ждать. Мне никто не отвечал в течении часа, да и на второй – молчание.
Я снова и снова прокручивала диалоги в своей голове. Вика странно говорила о своей жизни, о том, что хочет опустить руки. И это тяжело расставание. Она его очень любила. Бедняжка. Но держалась она хорошо. А потом: «Вещи можешь не возвращать». Что это было? Господи, она решила покончить с жизнью? Так и есть или это полная чепуха? Нужно ли спрашивать такое? Должна ли я ей помочь? Господи, почему она не отвечает?
В гардеробе я схватила первую попавшуюся одежду. На глажку не было времени. Заплела волосы, схватила сумку, ключи и выбежала на автобус. Хорошо, что ехать без пересадок. Я посмотрела на часы – одиннадцать сорок. Может я уже опоздала? Меня начало мутить.
Вылетев с маршрутки я пробежала вдоль пенсионного фонда и повернула во дворы. В подъезд как раз заходили, когда я прокричала диким голосом: «Не закрывайте! Пожалуйста подождите!» Опешив, люди дали мне дорогу. Мигом, поднявшись на второй этаж я начала звонить в дверь. Ожидание длилось бесконечно.
«А вдруг я не успела? - звенело у меня в висках. – Вдруг это конец?»
Но дверь открылась, и я увидела удивленные глаза Вики.
- Все будет хорошо! Только не убивай себя! Не делай этого! – закричала я на вес подъезд. Люди, впустившие меня, как раз поднимались по лестнице. Их лица выражали полное недоумение. Вика же смущенно посмотрела на них.
- Ты чего? - вдруг сказала она. – С тобой все в порядке?
Я взяла ее за руку. Говорят, это поднимает доверие между говорящими, но она аккуратно ее забрала.
- Лучше зайди. Ты совсем запыхалась. Тебе нужно выпить воды.
- Вика, - стояла я уже в коридоре. – Я понимаю, что у тебя тяжёлый период, и хочется опустить руки. Но прошу, не надо делать этого. Жизнь – очень хорошая штука. И ты очень хорошая. И все будет хорошо.
Она, потрясенная, стояла в дверном проеме кухни и молчала. В руках у нее был стакан с водой. Вика посмотрела на меня, а потом на стакан с водой.
- Тут надо что-то по крепче, - и вернулась на кухню. Я продолжала стоять в коридоре, даже не подумав разуться.
- На, выпей, - сказала она, подавая мне бокал с вином. – Оно сухое. Все в порядке.
- Но Вика…
- Лен, все хорошо. Я не собираюсь причинять себе вред. Все немного проще. Я просто переезжаю в другой город.
- Переезжаешь? – волна неловкости и стыда покрыла меня с головой. Я надпила с бокала, чтобы прикрыть краснеющее лицо. На самом дела мне просто хотелось воды.
- Да, я просто переезжаю. – Наступила пауза, и Вика продолжила. – Да, испытания мне выпали – по самое не балуй, но я буду стараться их преодолеть. Только не в этом городе. Я поняла: не хочу здесь жить. И хорошо, что поняла. – она отпила глоток со своего бокала.
- И когда ты уезжаешь?
- Поезд завтра утром. Почти все вещи собрала. Нужно отнести на почту на отправку.
- Подожди, - вспомнила я. – А почему ты сказала, что вещи не надо отдавать? Они же хорошие.
- Хорошие, - подтвердила Вика. – Но это волокита. Просить, что бы ты их вернула именно сегодня, потом еще и ждать тебя, рассказывать про отъезд. Да и места в чемодане для них уже нет. Я сегодня и так весь день буду занята. Понимаешь?
- Понимаю. – тихо произнесла я. – Ну, тогда извини. По дурацки вышло.
- Совсем не по дурацки. Ты беспокоилась обо мне. Это приятно. Иногда от близких людей такого не дождёшься. Так что не надо думать, что что-то не так. Конечно, перед соседями неловко. Но уже какая разница
Я допила вино и поставила бокал на тумбу.
- Тогда желаю приятной поездки и прекрасных впечатлений. – только и смогла выдавить с себя я. - Очень надеюсь, что у тебя все будет хорошо.
- Спасибо. – Мы обнялись, и я вышла с квартиры.
Такой дурочкой я еще никогда себя не чувствовала. Влезла в чужую жизнь, когда не просили. Интересное ощущение. Выйдя из подъезда я прищурилась от яркого солнца. Лужа, которую я не смогла перепрыгнуть подсохла и стала намного меньше. Я ее просто обошла.
- Лен! - услышала я крик из дома, и обернулась. Вика выглядывала с балкона. – Подожди! – и тут же исчезла. Через минуту она показалась в дверях подъезда с пакетом.
- Вот, - несколько бутылок вина зазвенели. – Это хорошее. Не сильно дорогое, но хорошее. Наслаждайся.
- Вика, ты чего? Не стоило.
- Я их коллекционирую. Знаю, как выбрать качественное. Можно ли назвать это талантом? – она улыбнулась. - Я не все могу забрать с собой. Кое что уже раздала друзьям.
Я улыбнулась в ответ.
- Спасибо за подарок.
- Только держи в темноте, или быстро выпивай, - и Вика убежала в подъезд.