Разлюби меня...

Глава 1

Стас. Церер.

С Серым мы дружили с самого детства. Не с рождения, нет, хотя наши судьбы были похожи, но лет с десяти-двенадцати точно. И он, и я были сыновьями боевиков армии страны Церер. Переезды. Гарнизоны. Кровь. Грязь. Смерть. Все это было знакомо не по наслышке, все это знали мы с самого рождения, и считали, что иначе и быть не может. Другого мира и не видели.

Встретились в одном из закрытых гарнизонов, в том месте, где случился самый сильный прорыв за последние десять лет. Именно туда были стянуты все лучшие войска во главе с отцом. Ну, а где отец, там и я с мамой. Вот так судьба свела с лучшим другом.

Было нам тогда лет по двенадцать. Чужой гарнизон, серое небо, затянутое свинцовыми тучами, промозглый холодный ветер. У меня было ощущение де-жавю, потому что не в первый раз видел эти серые одинаковые казармы, бетонный забор с колючей проволокой, не в первый раз шаркал ногами по замерзшему стадиону, пытаясь найти себе хоть какое-то развлечение. Я просто слонялся, не зная куда деться от скуки, засунув замёрзшие руки в карманы штанов. Рукава у куртки как-то в один день стали коротки, хотя куртка болталась на мне как на вешалке, но со стороны я сам себе казался гордым и независимым парнем.

И вот спустя пять лет, мы прощались с Серым надолго. Грустить было как-то не по-мужски, и мы вспоминали себя мелких, рассказывая о первом впечатлении друг от друга.

- Я тебя первым увидел, - вспоминал Серый, - ты был… - тут он хрюкнул, сдерживая смех, и я точно знал, что сейчас ничего хорошего он не скажет. – Ты был как общипанный цыпленок: длинный нос, тощая шейка, которая торчала из воротника куртки. А, да! – и тут он не выдержал и заржал в полный голос, - куртка на тебе была, такая синяя, рукава короткие, и нос под стать цвету куртки, помнишь, холодно так было, ветер промозглый прямо в лицо, а ты не отворачивался, шел навстречу ветру… - тут друг резко замолчал, вспомнив, что мы не увидимся ближайшие года три, его лицо помрачнело, а синие глаза налились свинцовой тяжестью. – Короче, жалко мне тебя… - он взглянул в мое лицо, которое вмиг окаменело, четко обозначив скулы. Серый сглотнул, - …тогда жалко было, - быстро поправился он, - такой одинокий потерянный цыпленок. Вот и подошел, чтобы спасти, - Серый отвел глаза, тяжело вздохнув.

Ну что ж, настала моя очередь настоящей мести. Усмехнулся! Спрыгнул с теплой трубы и встал напротив друга, заглядывая в бесстыжие глаза.

- Себя-то помнишь? – тихо так спросил, но Серый невольно поежился, только сейчас осознавая, что перегнул. Жалости к себе я не прощал.

- А что? – попытался перехватить инициативу он. – Нормальный пацан был, - но споткнувшись о мой насмешливый взгляд, быстро добавил, - вроде…

- Вот, вот… - многозначительная пауза. И Серый заерзал на трубе. – Вроде…, - разрешил себе презрительный взгляд.

Неуправляемые эмоции – это не то, что я мог себе позволить. Неуправляемые эмоции – слабость, заведомый проигрыш.

- Ну и? И каким я был? – друг спрыгнул с труб, закипая.

Всего лишь точно рассчитанный взгляд, одна небольшая, хорошо продуманная эмоция и все, Серый у меня в кармане. Учи его не учи, а всегда эмоции через край, поэтому и проигрывает мне, хотя сил больше. Вот и сейчас Серый пытался задавить меня массой, возвышаясь на целую голову, и тесня накачанной грудной клеткой. Похлопал его по груди, заставляя отступить.

- Да был ты таким же как сейчас….бугаем с маленькой головкой. Не помню уж, что на тебе надето было. Но ты мне тогда показался нереально огромным. Куртка от ветра надулась как воздушный шар, того и гляди взлетишь под порывом ветра, и маленькая головка, заметь даже без шеи, торчала из этого безобразия…

Серый заржал, вспоминая тот день.

- Точно, была у меня такая куртка. В тот год – эта куртка была единственной, что на меня налезло. Я ведь не сформировался еще, рос, то вширь, то ввысь, никак определиться не мог.

- Ну вот и я тогда рос, то ввысь, то вширь, - повторил слова, - а ты — цыпленок…

- Ты вширь? – снова заржал Серый. – Насмешил. Как был тощий, так и остался. В длину да, но в ширину…

Ну да, действительно. Не в коня корм. Я не был тощим, скорее жилистым, как тот канат, плотно перетянутый жгутами. Ежедневные тренировки, редкие бои, когда отцы выпускали нас понюхать крови, сделали мое тело гибким, а мышцы тугими и твердыми. И вообще я гордился своей фигурой, накачанными руками, кубиками на животе. Девчонкам нравилось!

Серый был намного крупнее меня, мощнее. Не только выше на голову, но и по габаритам превосходил в несколько раз. Широкие плечи, мощная шея, накачанная грудная клетка. Я рядом с ним действительно смотрелся, как тростинка. И мало кто воспринимал меня как серьезного противника, обращая все внимание на Серого, выстраивая стратегию боя, исходя из его параметров.

У каждого из нас были свои сильные стороны. В индивидуальном бою каждый из нас мог дать фору любому противнику, несмотря на габариты. А вот, когда мы были в паре, тут равных не было.

- Не верю я, что один пацан смог открыть врата, - вдруг сменил тему Серый, снова затрагивая причину моего отъезда. – Ну не может один маг, удерживать столько времени потоки, даже если он и высшей крови, даже если он и принц.

Действительно, прорыв три месяца назад был самый мощный. Даже нас, мальчишек, привлекли на сдерживание натиска. Парней в гарнизоне тренировали с рождения, мы не знали другой жизни. Тренировали не только себе на смену, но и на тот случай, если границу станет некому защищать, тогда мы встанем у рубежей, сдерживая неприятеля до прихода основных войск. Нас не удивляло это решение! Мы всегда знали, что отцы не в игрушки играют, и готовы были принять их героическую смерть с достоинством.