Развалины, что стали началом

Шум волн спокойного бирюзового моря приглушал крик сытых чаек вдалеке, создавая иллюзию одиночества на песчаном пляже, где солнце окрашивало эту частичку мира расплавленным золотом своими восходящими лучами. Скалистые камни стояли гордо, даже ни на йоту не поменявшись при виде огненного шара, неспособны они были даже разглядеть или отразить всю прекрасную мощь утреннего рассвета. Облокотившись на один из грубых валунов одна особа встречала не только новый день, но и новую жизнь. Ничего примечательного она не делала, просто молчаливо наблюдала за брызгами морской пены, лёгкий бриз норовил поиграться с длинными волосами цвета грецкого ореха и сорвать с макушки изящную шляпку, а ей эта забава ветра даже нравилась, ведь никто так и не пришёл к ней на берег.

От мысли, что кто-то обещал прийди она засмеялась, громко-громко, женщину насмешила собственная наивность: «Никто и никогда сюда не прийдёт, когда я буду в этом нуждаться»...

Она продолжила своё простое дело уже после того, как простелила себе плед у странной пальмы, вынула из своей плетёной корзинки тонко нарезанный хлеб, маленькую банку с клубничным джемом, старую книгу с потрёпанным фолиантом. Делала она всё так привычно, что казалось превратилось для этой леди в обыденные хлопоты. Если рассказать о внешности вкратце, то перед нами появлялась даже не женщина, а скорее девушка, юность ещё не сошла с благородного продолговатого лица, а в улыбке застило равнодушие, некогда подвижные глаза выражали пустоту и презрение, да она была разбита, словно дорогая фарфоровая чашка из того самого набора, что всегда оставляли в наилучшем месте пылиться в сервизе, а вынимали только по праздникам и то, для самых важных персон.

Она продолжала свою трапезу, размышляя о своей судьбе, на которую ни словом не жаловалась, а только констатировала факты: «Жаль, что так случилось, меня кажется бросили все, очень жаль, но ничего, когда-то и я найду себя»,-она утешала себя добрым словом, что не услышала от окружающих. «Должна ли я так жить, коротать свои дни в одиночестве, то которого меня уже воротит, а может уже оно стало для меня родным?»,- мысль перебила чайка, что уже ухватила ломтик хлеба - такие зеваки не дают ей умереть с голоду.

- Брысь!- цокнула девушка. Но даже этот мизерный инцидент стал пищей для размышлений: «А ведь именно так одиночество ворует жизнь, я слишком часто не делаю то, что люблю, то к чему тянется моя душа именно из-за того, что я даю дань одиночеству, моей натуре нужно было общество, но как же лицемерно признавать само существование людей, которым я интересна, если я не занимаюсь тем, что люблю. Не посещаю те места, где хочу побывать, пусть и сама». Леди давно не получала от друзей ни звонков, ни писем, самой навязываться уже надоело, а новые люди, она их очень скоро найдёт.

Женщина, поев, поспешно собрала вещи, сняла обувь и побежала по нагретому бриллиантовому песку в своё светлое будущее, она отпустила старое, его жадно съела изумрудная волна, безвозвратно... Вскоре туда начали приходить её старые знакомые, в надежде увидеть женщину, ведь по-слухам , она стала очень счастливым и обеспеченным человеком, но никогда не заставали её там, ведь чайка научила женщину не делиться своей жизнью не только с одиночеством, но и с людьми, что стали его причиной.